– Эмма. Эмма, ты проснулась?
Она не ответила, но я не верила, что подруга все еще спит. Она лежала слишком неподвижно, слишком напряженно. Плечи, что выглядывали из-под темно-синего края мешка, сгорбились, скрывая шею. Я опустилась на колени рядом с ней. Ее развернуло от качнувшегося в матрасе воздуха, но она все равно не двинулась.
– Эмма, – позвала я снова и положила руку ей на плечо. Она дернулась от моего прикосновения, подняла плечи еще выше. – Я знаю, что ты не спишь.
Эмма вздохнула и медленно обернулась. Ее глаза смотрели на меня, точно огромные стеклянные шары. Я знала, что она думает о вчерашнем дне, о Даррене, но не знала, что сказать. Не знала, стоит ли поднимать эту тему. Повторит ли Эмма свою безумную историю про монстра, который живет под волнами?
Я попыталась улыбнуться:
– Давай, мы собираемся выбраться отсюда. Поднимемся к главной дороге, найдем дом или поймаем машину. Ты должна переодеться, взять что-нибудь поесть. Тогда мы пойдем.
Эмма легла спать во вчерашней одежде, но я надеялась, что такая простая вещь, как одевание, поможет вернуть ее к реальности. Подруга, вероятно, не станет есть, но я решила, что должна хотя бы предложить. По какой-то причине я чувствовала себя взрослой, хотя была самой молодой из компании. Но раз Дуги заболел, а Эмма сошла с ума, кто-то должен был взять на себя ответственность. Мне это не нравилось, но что поделать?
Эмма медленно поднялась и покорно натянула на себя все, что я ей дала. Она была как зомби, с совершенно каменным лицом. Мы не говорили. Когда Эмма полностью оделась, я жестом предложила ей выйти наружу, и она повиновалась, шаркая ногами, точно старушка.
Дуги на пляже не оказалось.
На мгновение мое сердце замерло, и меня охватила внезапная паника, но затем я услышала кашель и треск. Дуги снова сгибался в траве, выташнивая выпитую воду. Между ним и стулом, на котором он сидел, тянулась цепочка неровных следов. Даже когда его рвало, Дуги осторожно держал травмированную лодыжку чуть выше земли.
Я не стала спрашивать, в порядке ли он. Явно нет. Я не думала, что такое возможно, но цвет его лица стал еще хуже, чем раньше. Кожа была желтоватой, губы побелели от напряжения. Морщась на каждом шагу, Дуги медленно сокращал расстояние между нами.
– Ты готова идти? – спросил он унылым голосом.
Дуги же не думал, что ему удастся подняться на дорогу? Туда как минимум две мили. Тяжелое испытание с одной только травмированной лодыжкой. Настоящее мучение при рвоте и лихорадке.
– Дуги, я не думаю…
– Я пойду, – отрезал он, явно понимая, что я собираюсь сказать.