— Княже! Княже! — бухнулся староста перед Борисом на колени.
— Чего тебе? — недовольно поморщился тот и пьяно рыгнул.
— Брат твой дочку мою в свои покои понёс…
— И что?
— Помилуй, княже! Так ведь ребёнок совсем.
— Что ты тут, пёс, скулишь? — нахмурился Борис, которого оторвали от весёлой беседы. — Князь тебе честь оказывает, дочь твою своим ложем почтил, а ты!..
— Так ведь ребёнок же совсем! — со слезами на глазах умолял староста.
— Пшёл, прочь! — рассердился Борис на надоедливого мужичка и пихнул его ногой.
Пара дружинников тут же поднялась из-за стола и выволокла убитого горем старосту на улицу, бросив несчастного в грязный сугроб, чтобы одумался малахольный и не донимал князя глупыми просьбами.
— Слышь, Звяга, — обратился молодой воин к более старшему товарищу, — а девчонка-то действительно, мала ещё. Может напрасно князь решил с нею потешиться?
— Не нашего ума это дело, — ответил умудрённый жизненным опытом Звяга, вливая в себя очередной кубок с хмельной брагой. — Нам службу служить надо, а не рассуждать о господских забавах. Была у нас тут пара заступничков, князю решили указывать…
— И что?
— А то! — смачно сплюнул мужчина на пол. — Пропали оба. Ходили разговоры, что в плен угодили к татарам и угодили не случайно…
— А как? — всё допытывался молодой воин.
— Как? Как? — передразнил Звяга и, понизив голос, наклонился к своему собеседнику. — Отправили обоих с каким-то поручением, а их засада ждала на дороге.
— Мало ли, что по дороге бывает? — тоже перешёл на шёпот его товарищ.
— Дурень ты, Тимоха! Откуда здесь татарам взяться? Если только свои тати безобразничают. Так они ограбят и всё. Кто ж им позволит княжьих дружинников в плен к татарам везти через столько земель?
— Вон оно чё! — почесал рыжую макушку молодой воин.
— То-то и оно! Поэтому меньше рассуждай. А грехи наши пусть батюшки в церквах отмаливают. Зря, что ли они свою десятину получают?
— Слышь, Звяга, — не унимался Тимоха, — а ты не помнишь, как тех воев звали?
— А тебе на что? Неужели искать собрался? — весело хохотнул дружинник.
— Нет, конечно. Просто любопытно…
— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали, — снова хохотнул Звяга, но, сжалившись, добавил, — Захар и Глеб их звали. Вроде братьями были…
На следующий день, ближе к обеду, дружины вместе с князьями продолжили свой путь дальше, забыв про вчерашний день, как сотню других ничего не значащих для них дат. И только староста всё прижимал дочь к своей груди и шептал её имя, поглаживая дрожащей рукой детскую головку. Девочка сошла с ума.
Римский Папа Сикст IV сидел возле письменного стола и дул на окровавленный палец, который случайно порезал, когда пытался заточить перо для письма. Потом вспомнил о новом средстве под названием "йод", подаренный принцем ЮАР доном Русланом. Помазав им края ранки и поморщившись от лёгкого пощипывания, понтифик мысленно вернулся к тем дням, когда ему сообщили, что в устье реки Тибр зашёл посольский корабль из далёкой Южной Империи. Через своих людей он попытался узнать цель посольства, однако с ними никто не захотел разговаривать. Русичи высокомерно заявляли, что слуги могут лишь передать просьбу о встрече, но разговоры о делах их не касаются. В принципе Римский Папа и сам был не против встретиться с посланниками из далёкой страны, тем более, благодаря подсказке принца Руслана, удалось пресечь побег Мануила Палеолога к османскому султану. Правда, бегство чуть не прозевали. Хорошо, что верный человек успел вовремя попасть на уходящий в Константинополь корабль. Во время путешествия беглец скоропостижно скончался. Зато никто не скажет, что наследники христианских правителей бегут служить к мусульманам.