— Серьезное дело.
— Не хотите ли вы кратко мне его обрисовать?
Джеймс взял лежавший на столе карандаш, набросал на листе бумаги цифру один и обвел ее кружком.
— Прежде всего, они абсолютно точно определили, что именно Эмос Гейдж был на станции обслуживания «Карлайл-Камп» в Карвер-Сити и именно его подвозил в своей машине Малкольм Бакли. В этом нет никаких сомнений, тем более что оператор на станции обслуживания записал номер машины Бакли.
Я согласно кивнул. Джеймс написал цифру два и обвел ее.
— Дальше, Бакли остановился в Сентрал-Крик и позвонил своей жене. Это был его второй звонок с дороги. В первый раз он сказал ей, что собирается ехать в Рино. Во второй — сообщил, что, кроме одного попутчика, он посадил по дороге еще и блондинку и что она устроилась на заднем сиденье его машины.
— Может окружной прокурор предъявить эти телефонные звонки в качестве улики, не является ли это показанием с чужих слов?
— Здесь, безусловно, есть проблема, — согласился со мной Джеймс. — Мы будем бороться, наш подзащитный сидел за стойкой и пил кофе, когда этот звонок был сделан из Сентрал-Крик.
— Кто знает, что он там сидел?
Джеймс посмотрел на меня и начал тереть щеку кончиками своих длинных пальцев.
— Вот тут вы попали в точку, они ведь никак не могут найти эту официантку. Конечно, вы знаете и я знаю, что обвиняемый там был в это время, но смогут ли они это доказать? В этом все дело.
Джеймс нарисовал большой вопросительный знак рядом с цифрой два. Потом ниже написал пункт три и тоже обвел его кружком.
— В Карвер-Сити у нашего подзащитного не было ни гроша, ему нечем было заплатить за чашку кофе. Об этом он сказал оператору на заправочной станции. Когда же его взяла полиция, у него оказалось тысяча двести долларов. Обвинение покажет, что у Бакли при себе часто бывали крупные суммы, а это очень сильная улика против нашего подзащитного: он украл эти деньги у Бакли.
— А если он их выиграл?
— С чем бы, интересно, он начал ту игру?
— Он мог найти где-нибудь десяток долларов.
— Мог бы, — сказал без всякого энтузиазма Джеймс. И машинально обводил карандашом цифру три, когда зазвонил телефон. Извинившись передо мной, он снял трубку. — Алло, Гудвин-Джеймс у телефона. Да, сейчас приду.
Он посмотрел на меня. В трубке продолжали говорить. Джеймс сидел и молча слушал. Его лицо на мгновение передернулось, потом застыло, только пальцы крутили карандаш, пока не переломили его пополам. Он нервно отбросил обломки прочь от себя и спросил в трубку:
— Вы абсолютно уверены? — Подождал секунду и добавил: — Полагаю, вы правы.