— Ты что, вкладываешь деньги в недвижимость?
— Этот подрядчик подыскивал для меня таверну где-нибудь на побережье… и, похоже, нашел. — Магьер помолчала. — Я покупаю таверну в белашкийском городе Миишка.
Лисил непонимающе моргнул.
— Что-о? — переспросил он, явно не веря собственным ушам.
— Я не хотела говорить тебе об этом, пока не отыщется подходящее местечко. Знаешь, я ведь и не собиралась изображать охотницу до конца своих дней и к тому же я устала скитаться.
— И ты копила деньги на таверну? — Лисил ошеломленно покачал головой. — Вот бы не подумал! У меня-то всех накоплений — то, что есть в кошельке.
Магьер выразительно пожала плечами:
— Это потому, что ты вечно пропиваешь свою долю, а что не пропьешь — спустишь за карточным столом.
Лисил с шумом втянул воздух, собираясь с силами, и слова хлынули из него рекой.
— Вот, значит, как, да? — почти выкрикнул он, пропустив мимо ушей ее обидную реплику. — Ни слова мне, ни полслова? Нет бы сказать хотя бы: «Лисил, я коплю деньги на таверну»! А ты, ты… молчала и все. Сколько же тебе удалось… а впрочем, неважно! Мы с тобой напарники, и я вот что скажу: обработаем еще четыре или пять деревень, а потом уж отправимся на покой, идет?
— Я устала, — негромко ответила Магьер. — Я хочу наконец-то обрести свой дом.
— А я-то как же?
— А тебе понравится в этом городе! — торопливо заверила она. — Мы направимся к побережью, а там повернем на юг. Миишка в десяти лигах южнее Белы, столицы Белашкии. Я буду подавать выпивку, а ты займешься карточными играми. Я ведь слышала, что ты когда-то был банкометом в «фараоне». Ты об этом поминаешь всякий раз, как спускаешь последнюю монету.
Лисил отмахнулся от нее, точно от назойливой мухи. И что-то раздраженно проворчал себе под нос.
— Малец будет охранять дом, — продолжала Магьер, и пес поднял голову, услышав свое имя. — И не будет больше ни ночевок на голой земле, ни скитаний, ни ненужного риска.
— Ни за что! Не готов я еще отправляться на покой…
— Ты будешь банкометом…
— Рано это все, слишком рано!
— … мягкая постель, сытная еда, мед и пиво…
— Слышать ничего не желаю!
— … и глинтвейн, приготовленный в очаге нашего собственного дома.
Лисил наконец притих. Магьер видела, как он борется сам с собой, перебирая в мыслях все соблазнительные стороны ее предложения. Наконец он шумно выдохнул — а может, и рыгнул от выпитого вина.
— Давай поговорим об этом утром, — бросил он. И, все еще насупленный, снова приложился к бурдюку.
— Как пожелаешь.
После этих слов Лисил перекатился поближе к огню. Магьер метнулась вперед и едва успела выхватить у него пергамент, на который он и взглянуть-то толком не удосужился, и бережно спрятала письмо подрядчика в свой мешок. Когда она вновь уселась на место, Лисил вдруг вскочил как ужаленный. Тотчас же подскочил и Малец.