— Не надо, Терри, — попросила она. — Никакая это не неожиданность, ты ведь знал, что я приду.
— Пожалуй, что и так, — согласился он. — Я действительно предполагал, что ты можешь заглянуть ко мне.
— По поводу носового платочка?
— Да, по поводу носового платочка и еще кое-чего.
— О чем это ты?
Перехватив ее взгляд, он спокойно произнес:
— О портрете. О портрете Мандры.
Ее губы, такие нежные и соблазнительные, улыбнулись, однако в светло-карих глазах мелькнула тревога. Она вдруг перестала улыбаться, присела на краешек стола и начала нервно болтать ногой.
— Ладно, Терри, не будем тянуть резину. Я боюсь. Лучше сразу признаться, ведь все равно от тебя ничего не утаишь.
Лицом она была похожа на свою сестру. Только носик у нее был вздернут чуть больше, чем у Альмы, и волосы отливали медью. Она напоминала маленькую птичку, которая не может долго сидеть на одном месте и перелетает с ветки на ветку.
— Присядь-ка лучше в кресло, — попросил ее Терри. — В моем сознании твой образ связан с постоянным стремительным движением. Сколько тебя помню, всегда куда-нибудь спешишь.
— Ты прямо как дорожный инспектор, — заметила Синтия.
Она подошла к креслу, села, положила ногу на ногу и, бросив быстрый взгляд на свои ноги, поинтересовалась:
— Ничего, что я так?.. Ладно, не буду тебя смущать… — Она потянула юбку чуть вниз. — Так лучше? Видишь ли, следовало бы научиться принимать позу, приличествующую моменту: скромная целомудренная девушка, потрясенная трагедией, жаждет получить информацию от мужчины, который когда-то был адвокатом. Впрочем, нет, ты мне больше нравишься таким, какой ты сейчас — просто Филин. С тех пор как ты начал увлекаться этими китайскими штучками, ты стал похож на развесистый дуб — на каждой ветке по филину. Да не смотри ты на меня так, Терри. По правде говоря, вся эта история меня просто доконала. И тут еще ты со своим пронзительным взглядом. Такое ощущение, будто ты читаешь, что у меня там внутри, как бы я этому ни противилась. Не по душе мне этот твой взгляд, сковывает он меня.
— Зачем же тогда противишься?
— Откуда я знаю? Наверное, во мне есть нечто такое, что мне хотелось бы утаить от посторонних глаз. Вот я и шучу, дурачусь, чтобы скрыть это самое нечто. И это стало уже привычкой. А теперь, Филин, будь хорошим, послушным мальчиком и расскажи мне о носовом платке.
— Его показал мне прокурор. Платочек как платочек. Только в уголке вышита буква «Р» да духами сильно пахнет, — теми, которыми обычно пользуешься ты. Если бы я знал, где тебя искать, я бы предупредил тебя, что сюда приходить нельзя, но, к сожалению, я так и не дозвонился до Альмы, хотя несколько раз звонил в мастерскую Веры Мэтьюс, все остальные представления не имели, где ты находишься. Днем мне удалось оторваться от «хвоста» и не хотелось бы искушать судьбу дважды.