— Не знаю, может, с часик.
— Ну тогда ладно. Мы сейчас его вытащим и все домой. Могу зайти.
— Нет! — крикнула она. — Сюда не пускают.
— Ладно, — он отмахнулся и вернулся к своей работе: подрубать толстые корни.
Вера еще с минуту смотрела на них. Ей было все равно, что они там делают, она просто привыкала к своему новому состоянию. Что-то глубоко внутри нее горело. Вера выпрямилась, задернула штору и, отойдя от окна, быстрыми движениями сняла с себя футболку.
— Вот дура, — прошептала вслух, ругая саму себя. Пальцы задрожали, и дышать стало тяжело. — Что я делаю?
Она опустила взгляд вниз и с каким-то любопытством посмотрела на свой голый живот. Нагнулась вперед.
— Ой, — словно увидела что-то необычное.
Опять сердце заплясало, она прижалась к стеллажу и, тяжело дыша, прикоснулась к бретельке своего лифчика. Он ей нравился, пусть тонкий, но выглядел по-взрослому, почти как у мамы. Сердце прыгало, готовое в любую секунду выскочить. Вера не стала испытывать себя, выпрямилась и, путаясь в застежке, с трудом сняла лифчик.
— Все, — еле слышно произнесла Вера и бросила его на подоконник. — Интересно, они там? — она имела в виду мальчишек.
Ее тело вдруг скрючилось пополам, она охнула и ноги подкосились. Тяжело дыша, девочка стала оседать на пол.
Вера Степановна открыла новую папку и посмотрела на фотографию уже немолодого мужчины.
— Что ты из себя представляешь? — спросила она вслух и присмотрелась к глазам.
Ей нравилось рассматривать лица, они как карта сокровищ, столько подсказок, только надо понять, что за чем идет. Почему между бровей складка, а у носа морщинка, а на виске пятнышко? Почему такой нос, губы и эти уши. Вера читала лицо и уже рисовала характер. Что за этим стоит? Напыщенное мужество, эго самца или экстаз власти?
Она закрыла папку, не все можно увидеть, всегда что-то скрыто. Вот и сейчас, кто знает ее маленькие тайны? Никто, только она. И от этого Вера Степановна начинала в душе петь, и опять эта щекотка в груди.
— Ах, — выдохнула она из себя и, подойдя к окну, посмотрела на улицу.
Вера долго приходила в себя. Не могла понять, что произошло. В какой-то момент просто потеряла контроль над временем и все, она тут на полу. Глаза хлопали, слышала крики мальчишек, они еще пыхтели над своим пнем. Вера села, повертела головой, а после встала и осторожно выглянула из-за стеллажа.
— Ни-ко-го.
Она сделала первый шаг, замерла, а после, уже осмелев, пошла вдоль коробок и столов. Так просто, твое тело открыто, его ничто не стесняет, нет комплексов, стыда, нет морали. А есть только обнаженная девочка, которая, робко ступая в сандалиях, обходила стеллаж за стеллажом.