— Однако вы не знаете, был ли он в сознании или нет?
— Я абсолютно убежден, что он был без сознания.
— Он потерял сознание, поскольку умирал от пулевых ранений, которые, вероятно, по какой-то причине убили его не сразу, — заявил окружной прокурор с таким видом, словно окончательно опроверг показания доктора.
— Прошу меня извинить, — возразил доктор Диксон, — но мне удалось установить, что до того, как начался пожар, жертве был нанесен сильный удар по голове. Несомненно, потерпевший был без сознания, когда начался пожар.
— Снова ваши методы медицинского ясновидения, полагаю я, — ехидно заметил Беркли, стараясь своим сарказмом свести на нет сильное впечатление, которое слова доктора произвели на публику.
— Ясновидение здесь ни при чем. Дело в научном обосновании. Когда…
— Ну, как мне кажется, нам не интересен весь этот, с позволения сказать, научный бред, — перебил прокурор. — У нас имеется компетентное и окончательное заключение специалистов, что человек был застрелен, убит пулями из определенного оружия и что пули стали причиной мгновенной смерти. Полагаю, вряд ли стоит занимать время суда дальнейшими теоретическими дискуссиями.
— Прошу извинить, но вы задали вопрос, откуда мне известно, что жертва получила сильный удар по голове и потеряла сознание прежде, чем начался пожар? Я хотел бы ответить.
— Меня не интересует ваш ответ. У меня все.
Но тут вмешался судья:
— Кажется, доктор пытается что-то нам доказать, и мы обязаны выслушать его доводы.
— Я снимаю свой вопрос, — заявил прокурор. — Мне понятно желание доктора Диксона продемонстрировать нам свои познания в области медицины, и, хотя я готов признать, что он специалист высочайшей квалификации, я не вижу причин, по которым мы должны отойти от обстоятельств дела, чтобы предоставить доктору возможность блеснуть эрудицией, перед которой я готов склонить голову.
— Полагаю, — холодно заметил доктор Диксон, — вы совершенно неправильно истолковали причины, по которым я решил дать свидетельские показания.
— В любом случае у меня больше нет вопросов, — отозвался прокурор. — Перекрестный допрос окончен.
Судья посмотрел в сторону защиты:
— Ваши вопросы?
Стонтон Ирвин покачал головой, но, прежде чем он произнес: «Защита вопросов не имеет», вопрос задал Роб Трентон:
— А как вы узнали, что жертва получила удар по голове до того, как начался пожар?
— Одну минуту, — вмешался Брекли. — Я протестую, ваша честь. Интересы обвиняемого представляют юристы, и он вполне может положиться на опыт своего адвоката. Он не должен сам выступать с комментариями, замечаниями или вопросами. Адвокат дал нам понять, что вопросов больше нет.