Первые машины из нашей колонны – три груженных людьми бортовых «КамАЗа» попались нам, когда мы проскочили поселок Партизаны. Выскочивший из идущей первой машины, невысокий парень из отряда Лехи-Ленура громко закричал:
– Стойте, стойте!!! Тудой нельзя! Там враги! Поворачивайте назад!!
– Остальные машины где? – спросил я.
– Назад повернули, к Золотому Полю. Две попали под обстрел, но что с ними случилось, не знаю.
– Забирай южнее, чтобы не нарваться на укров, они сейчас долбают Кировское, – приказал я. – Понял?
– Понял!
Машины, газанув, проехали мимо нас, я успел увидеть испуганных, плохо одетых людей, среди которых были только женщины, старики и дети. Ну, правильно, первыми эвакуировали именно их.
Чертей нагнали через десять минут – вернее, это они на нас наскочили. Видимо, бармалеи гнались за ушедшими в отрыв «КамАЗами». Сшиблись с ходу, без всяких прелюдий и расшаркиваний – сидевший на пулемете Леха открыл огонь первым, влупив длиннющую очередь в лобовое стекло прущего первым бармалейского «Амарока».
Славик, сидящий за рулем «Тигра», крутанул руля, уводя машину в сторону. Над головой пулемет сыпал остервенелыми очередями, бармалеи оказались не робкого десятка – и в борт бронемашины застучали автоматные пули.
Сзади раздалось рявканье станкового гранатомета и басовитый рев «Утеса». Выскочившие на нас два «Амарока» оказались сметены организованным огнем трех наших машин. Поравнялись с расстрелянными «пикапами», контроль не требовался, лежащие на переднем сиденье два тела были порваны на части. Фарш из человечины с вкраплениями амуниции и обломков стрелкового оружия!
Второй «Амарок» скатился в кювет, перевернулся и разгорался сейчас там оранжевым, косматым пламенем.
Вновь принялся вызывать Батона. Митин не отвечал. Связи не было, в эфире только шум помех и свист.
Поравнялись с тем местом, где расстреляли колонну, осмотрели сгоревшие остовы машин, рядом с которыми были разбросаны тела убитых людей. Смотреть было тяжело: детские маленькие тельца, разорванные пулями, с лопнувшей и слезшей кусками от жара огня плотью. Много тел было без одежды и с перекрученными и вывернутыми конечностями – так всегда после сильного пожара. Если бы не шедший дождь, то вокруг до сих пор бы полыхало пламя, а так только стелящийся дым и вонь сгоревшей плоти. Помогать было некому, вокруг одни трупы и смерть.
Метров через пятьсот наткнулись на расстрелянный «ГАЗон» «Садко», машине хорошенько досталось: разбитое лобовое стекло, окровавленное водительское сиденье, вырванное с «мясом» переднее правое колесо, обрывки бинтов. Убитых тел рядом с машиной, слава богу, не было. Значит, успели убежать.