Так вот реакция на новости была такая, словно ничего особенного в Москве не произошло. Какая-либо месть была строжайше запрещена, как и любые контакты с кланами нашего города. А ведь мой дед, старик-предатель, явно давший понять, что я действительно прямой наследник последнего Главы, был личностью среди Бажовых популярной! Вот только принимаемые им решения касательно всего Большого Клана зачастую входили в жёсткую конфронтацию с мнением Совета.
И когда его не стало, в Совете началась бурная подковёрная возня за главенство. Формально Старейшины были равны, но, как говорится, некоторые ровнее. Те из них, что вышли из крупных ипокатастим, не желали видеть себя рядовыми советниками, а хотели единолично влиять на судьбу клана. Но и в прямую конфронтацию вступать не стремились, понимая, что применение силы станет последним днём Бажовых.
В итоге случившееся в Москве осталось без ответа. Старейшины просто не могли решить, кто именно должен отомстить за уничтожение главной ветви. Ведь это было фактически признание мстителя наследником со всеми вытекающими из этого последствиями. Каждый пытался продвинуть свою кандидатуру, другие же этому противостояли, накладывая вето и всячески мешая. И в результате общее решение так и не было найдено, до того момента, пока не объявился я.
Со стороны это могло показаться бредом, но, по словам Марфы, вполне соответствовало духу Бажовых. Отдельные ипокатастимы были, по сути, полностью самостоятельными кланами, которые не ждали подачек от Совета. Но и вмешиваться в свои дела особо не давали. И уж тем более их мало волновало, что там происходит у других. Не лезут на чужую территорию — и ладно.
Однако лет десять назад в Совете наконец выкристаллизовались четыре центра силы. Ими стали новгородцы, казанцы, сибиряки и сыктывкарцы. Последние, правда, оказались самыми слабыми и сохранили лишь локальное влияние, но и это уже был большой шаг к консолидации клана. А делать что-то надо было. Всё чаще мелкие ипокатастимы сталкивались с вырождением эго, да и в крупных эта проблема уже встала в полный рост, и, по сути, на кону оказалось существование Бажовых как клана.
Началась борьба за место Главы клана и продолжилась последние двенадцать лет. Не то чтобы Старейшины не понимали важность появления единого вождя. Просто за прошедшее время без объединяющего действия общепризнанного Главы слишком много разногласий накопилось между ипокатастимами, чтобы те же новгородцы признали над собой казанцев. Сыктывкарцы — ростовчан или мурманских, да и кандидатура лидера Тайного Порода устраивала далеко не всех. И опять всем участникам было не до Москвы.