Мэри стояла, прислонившись спиной к каменному гробу.
Том наклонился и опытной рукой окончательно расшнуровал блузку девушки и спустил с нее юбку, и та упала волной вокруг лодыжек. Под юбками у Мэри ничего не оказалось. Кожа девушки поражала гладкостью и белизной; казалось, это тело вылепили из лучшего свечного воска. Все трое уставились на него: близнецы – благоговейно, а Мэри – с горделивой улыбкой. Последовала долгая минута молчания, когда слышалось лишь прерывистое дыхание Тома. Мэри обеими руками сняла через голову блузку и бросила ее на крышку гроба позади себя. Потом повернула голову и посмотрела на Гая в упор.
– И ты вот этого не хочешь? – спросила она, приподнимая ладонями белые груди. – Нет?
Она явно насмехалась. Гай онемел от потрясения. А девушка медленно провела кончиками пальцев по всему своему сливочному телу, мимо глубокой ямки пупка и ниже. Потом пинком отбросила в сторону юбку и раздвинула ноги, не сводя глаз с Гая.
– Ты ведь никогда не видел ничего похожего на такую вот киску, а, мастер Гай? – спросила она.
Под ее пальцами шевельнулись кудрявые волоски, когда она погладила себя между бедрами. Гай сдавленно вскрикнул, и Мэри победоносно расхохоталась.
– Опоздал, мастер Гай! – поддразнила она его. – Упустил свой шанс!
К этому времени Том спустил штаны до лодыжек. Мэри положила ладони ему на плечи и ловким движением подпрыгнула, ухватившись за шею Тома обеими руками, а ногами сжав его талию.
На шее девушки висели дешевые стеклянные бусы, оказавшиеся между их телами. Нитка бус лопнула, блестящие бусинки дождем посыпались вниз и раскатились по каменным плитам. Но парочка словно и не обратила на это внимания.
Гай наблюдал в странном смешении ужаса и зачарованности, как его близнец, прижав девушку к каменной крышке саркофага их деда, резко двигался вперед и назад, хрипя, раскрасневшись, а девушка отзывалась на его толчки… Она начала издавать странные, похожие на мяуканье звуки, которые становились все громче, пронзительнее, и наконец она уже повизгивала, как щенок…
Гай хотел отвернуться, но не мог. Словно окаменев, он в ужасе видел, как его брат запрокинул голову и, широко раскрыв рот, испустил чудовищный, болезненный вопль. «Она убила его, – подумал Гай, и тут же у него мелькнула другая мысль: – Что же мы скажем отцу?..»
Лицо Тома стало темно-красным и блестело от пота.
– Том! Ты в порядке? – Слова сорвались с губ Гая сами собой.
Том повернул голову и криво ухмыльнулся:
– Лучше не бывает!
Он поставил Мэри на ноги и отступил назад, а она так и осталась у гробницы.