От ударов вся квартира трясется: от уголков для бесед до кроватей. Хайдер вскакивает с постели, обувается, натягивает толстовку, закидывает все локальные данные в сеть: обычные учения – астероид/лунотрясение/разгерметизация. Он соскальзывает по лестнице в жилую зону.
Макс и Арджун носятся туда-сюда, сгребая в сумки свои драгоценные коллекционные штуковины.
Квартиру снова трясет от ударов молота. Дверь. Не столкновение с астероидом, не космическая пушка Воронцовых, не лунотрясение – снаружи кто-то есть.
– Хайдер! Мне надо поговорить с тобой.
Макс и Арджун поворачиваются к двери.
– Я думаю, это Вагнер Корта, – говорит Хайдер.
– Хайдер!
Кулаки снова стучат по двери. Пластмасса скрипит и трещит.
– Он ее сломает, – говорит Макс.
– Хайдер, возвращайся в свою комнату, – приказывает Арджун.
– Я знаю, что ты там, – кричит Вагнер с другой стороны двери.
– Уходи. Оставь нас в покое, – кричит Макс.
– Я только хочу поговорить с Хайдером.
Родители Хайдера смотрят друг на друга.
– Он не уйдет, – говорит Хайдер.
– Наймем охрану, – говорит Макс.
– В Теофиле? – с иронией уточняет Арджун. Двое мужчин встают между Хайдером и дверью. Арджун невысокий, мускулистый, лысый и бородатый, накачанный, но ему не сравниться с волком на пике сияния Земли.
– Я могу ждать вечно, – кричит Вагнер.
– Мне нужно с ним поговорить, – настаивает Хайдер.
– Сюда он не войдет, – отрезает Макс.
– Я не причиню вам вреда, – говорит Вагнер. – Я просто хочу знать.
– Я приоткрою дверь, – решает Макс. – Вагнер, я собираюсь приоткрыть дверь.
– Нет, не делай этого… – говорит Арджун – и тут дверь распахивается, а Макс отлетает в уголок для беседы. Арджун, оказавшись лицом к лицу с волком, принимает бойцовскую стойку.
– Я. Просто. Хочу. Поговорить, – цедит Вагнер. Хайдер его таким еще не видел. Каждый мускул натянут как трос. Лицо бледное, глаза громадные и темные. Он пылает от энергии. Он мог бы одной рукой выбить дверь квартиры.
– Я не причиню вам вреда, – повторяет он.
Арджун толкает Хайдера на диван и встает на страже с правой стороны. Макс, в синяках и ошалелый от падения, садится слева от мальчика. Хайдер любит своих милых храбрых отцов.
– Ты нашел ее, – Вагнер не говорит, а издает низкое рычание.
– Нашел. – Рассеиватели тревожности наконец остановили поток кошмаров, хлынувший с глубинных уровней Теофила. – Дверь сама открылась для меня. – А из-под двери просачивалась кровь… – Она открылась, и я вошел. – Она лежала на боку, с согнутыми противоестественным образом конечностями. Глаза широко распахнуты. Волосы слиплись в плотную массу от запекшейся крови. Нож. Господи, из ее шеи торчал нож. – Я вызвал медиков, а потом заббалинов.