Несколько человек уже в комнате. Из-под бахромы скатерти она разглядела три пары ног. Отстреливаются.
Столешница вздрогнула, словно гвоздь забили, — пуля. Какая странная мысль: я никогда не красила губы маминой красной помадой. Столько раз хотела попробовать — и не красила… Столешница вздрогнула еще раз — вторая пуля.
Вдруг — Oh, Schande![12] — чье-то грузное тело валится к подножью стола с коротким вскриком. Его лицо оказывается совсем рядом, толстые, до синевы отбритые щеки колышутся студнем. Глаза немца открыты, но он Майю уже не видит.
Двое продолжают отстреливаться. У одного кончаются патроны, он швыряет пистолет в сторону и бросается к телу мертвого товарища. Майя слышит, вскакивает на четвереньки в своем укрытии. Немец падает на колени у трупа, вырывает из податливых рук мертвеца вальтер. Краем глаза замечает движение под столом. Нагибается, приподнимает край скатерти только что добытым вальтером. Встречается глазами с Майей — она видит блестящие желто-коричневые глаза с крупными черными горошинами зрачков. Вот горошины сжимаются, глаза немца превращаются в тигриные — он жмет на спуск. Сухой щелчок — осечка. Передергивает затвор. Майя чувствует в ладонях холод винтовки — вот для чего она таскала ее с собой весь день! Но поднять оружие и прицелиться уже не успеть. Глупо как все получилось…
Вдруг немец вздрагивает всем телом — что-то толкает его в спину (пуля!) — и падает лицом вперед. В падении успевает перевернуться и приземляется на спину, делает еще несколько выстрелов. Потом затихает. Майя этого уже не видит — подхватив маузер, она на четвереньках выскакивает из-под стола и мчится в следующую комнату. Та оказывается последней бусиной — выхода отсюда нет. Только на балкон.
Майя выскакивает на балкон. Прижимается спиной к стене. Балконная дверца остается незатворенной — не успела прикрыть. Догадается ли последний немец, что она здесь? Или ее раньше с улицы возьмут на мушку? Солнце бьет в глаза — не разглядеть, что там творится внизу.
Слышит, как он входит в комнату. Шагает мягко, легко — крадется, сволочь! Делает пару шагов, останавливается. К балкону не подходит. Видит же, что дверь открыта, — играет с ней? Взял на прицел и ждет, пока у нее сдадут нервы? Сука!
Убью.
Майя плавно открывает затвор: патроны в обойме есть! Бесшумно закрывает. Отрывает спину от стены и толкает дверь балкона стволом, та бесшумно распахивается. Солнечный свет заливает пространство, длинная Майина тень с ружьем наперевес ложится поперек комнаты. Майя видит немца.
На слегка согнутых ногах он стоит боком к ней посередине зала — невысокая худая фигура в коричневом. В напряженно вытянутой руке — черный люгер. Майя стреляет — приклад больно ударяет в плечо. Удар пули разворачивает немца, как жестяную фигурку в тире. Люгер летит в сторону и ударяется о стену. Раненый сильно выворачивает шею, находит глазами Майю и начинает медленно оседать на дрожащих коленях.