Мистер Саттерсвейт поднялся наверх. Поскольку в отведенной ему комнате было холодно, он подошел к окну, чтобы задернуть шторы, и увидел на дорожке одинокую фигуру мистера Кина. Из боковой двери дома кинулась к нему женщина. Они о чем-то заговорили. Затем женщина развернулась и направилась обратно к дому. Она прошла как раз под окном Саттерсвейта, и тот сумел разглядеть ее лицо. Миссис Портал улыбалась!
– Элеонор! – шагнув ей навстречу, воскликнул Алекс Портал. – Прости… прости меня… Ты говорила мне правду, а я тебе не верил…
Как ни интересовала мистера Саттерсвейта чужая жизнь, но все-таки он был прежде всего джентльменом. Поэтому он задернул шторы и отошел от окна. И тем не менее услышал голос Элеонор.
– Я знаю… – с нежностью произнесла Элеонор. – Я знаю, что для тебя это был настоящий ад. Я тоже очень страдала. Ведь все считали меня виновной. Знаю, Алекс, знаю… Но тяжелее всего было твое недоверие. Твой страх отравлял нашу любовь. Понимаешь, я уже не могла этого выносить. Сегодня ночью я собиралась покончить с собой. Ах, Алекс… Алекс…
– Нет, вы только послушайте! – Леди Синтия Дрейдж громко стала зачитывать объявление в газете: – «На этой неделе в «Грин-Хаус» мистер и миссис Анкертон устраивают прием. Среди приглашенных: леди Синтия Дрейдж, мистер и миссис Ричард Скотт, майор Портер, кавалер ордена «За безупречную службу», миссис Ставертон, капитан Алленсон и мистер Саттерсвейт». Как хорошо узнать, куда и с кем ты приглашена. Но они все напутали!
Мистер Саттерсвейт, чье имя значилось в списке приглашенных последним, вопросительно посмотрел на нее. Всем было известно, что если мистер Саттерсвейт приглашен в один из богатых домов, то это – верный признак того, что там либо подадут самые изысканные блюда, либо произойдет какая-то драма.
Леди Синтия, женщина средних лет, с суровым лицом и чрезмерно увлекающаяся косметикой, похлопала его своим модным зонтиком.
– Только не говорите, что не поняли меня. Вы все прекрасно поняли. Более того, я уверена, что вы пришли сюда специально, чтобы стать свидетелем скандала!
Мистер Саттерсвейт возразил:
– Я не знаю, о каком скандале идет речь.
– Я говорю о Ричарде Скотте. Хотите сказать, что никогда о нем не слышали?
– Ну почему же – слышал. Это тот самый заядлый спортсмен, не так ли?
– Да, он. Анкертоны с ума сойдут, когда о нем узнают. А новобрачная! Милое дитя, но уж очень наивное. Знаете, ей всего двадцать, а ему по меньшей мере лет сорок пять.
– Да, миссис Скотт очаровательна, – спокойно заметил мистер Саттерсвейт.