из трубы.
***
— Кай! Вы-хо-ди! — раздался детский голос где-то за окном.
По комнате пулей пролетел резвый мальчишка лет десяти. Затормозив на пороге кухни, сорванец начал прыгать, словно заведённая игрушка, и повторять одно и то же:
— Бабуля, можно я пойду гулять? Ну, пожалуйста, бабуль. По-жалуйста-пожалуйста-пожалуйста! — парнишка даже и не думал униматься.
Старушка улыбалась и наслаждалась каждым моментом, когда ей оставляли внука. Мальчик струился жизнью и добром, а неисчерпаемые запасы энергии часто выматывали бабушку до предела.
— Конечно можно, — ответила бабушка и погладила мальчика по головке, — только нужно хорошо одеться, чтоб ты не продрог, как только выйдешь на улицу.
— Ура! — после слов «конечно можно» мальчишка уже ничего не слышал, он носился кругами по кухне, как оголтелый, и радовался, как радуются дети, которых отпустили погулять. Одевшись рекордно быстро, мальчишка вышел на улицу. Там его ждал пухлый товариш примерно такого же возраста. Пухлик был в старой зимней курточке, явно в двух штанах и зимних ботинках. Также на парнишке были рукавицы и шапка, на лицо был намотан шарф, поэтому между шапкой и шарфом были видны лишь одни глаза.
— Ну, наконец-то, — застонал пухлик, — я уже весь устал тебя тут ждать.
— Какие у нас на сегодня планы? — с сияющей улыбкой на лице сказал мальчик, никак не отреагировав на стенания друга. — Может быть, построим снежный форт? Или слепим снеговика. Нет, снеговик — это слишком просто. Давай лучше слепим снежного монстра с ледяными клыками и шипами на спине, — глаза мальчика расширились, и он закачал головой, потому что его идея ему очень понравилась. — Всё, решено! Лепим монстра. Ты начинай лепить туловище, а я сбегаю домой за сосульками.
Парнишка уже было бросился бежать обратно домой, но пухлик его окликнул:
— Кай, подожди! Иди сюда, у меня есть идея получше.
Кай вернулся и молча застыл на месте, он очень сомневался, что его товарищ может придумать что-то более интересное, чем создание снежного монстра.
— Предлагаю, пока снег мокрый, — буркнул пухлик, — раскатать горку. Мой дед обил окно в сарае двойной, толстой плёнкой, я понял, что это знак, и отодрал её. — Пухлик расстегнул змейку куртки и, улыбаясь, вытащил большой прямоугольник целлофана. — Я понимаю, что за это получу дедовского ремня, но это будет позже, а возможно, даже завтра. К тому времени наша горка будет уже замерзать.
Кай взял целлофан, расстелил на снег и уселся ровно посередине.
Взяв передние два угла, он накрыл ими свои ноги.
— А что, с этого может и вправду что-то получиться, — сказал Кай и одобряюще кивнул головой.