— Господи, вам не надоело еще? — спрашивал кто-нибудь, заглядывая через порог.
Денис вздрагивал, мячик проходил по касательной и улетал в угол.
Костя смотрел на него через стол насмешливо, слизывал пот с верхней губы, бросал ракетку и подхватывал рюкзак.
— Давай резче, на автобус опоздаем.
Они шли на остановку, а Денис все представлял себе, как однажды успеет сделать это первым. Слизать пот с его губы.
Четыре года представлял, а получилось после выпуска. Они завалились к Глебу на дачу, купили бухла, притащили с собой травы, та оказалась старая, горькая, от нее тут же начало тошнить, и ржали они уже над Янкой, которая отдала за пакет какие-то немыслимые деньги, лучше бы еще бухла, Янусь, по-старинке.
Янка улыбалась слабо, бледная от дыма, отмахивалась, слала к черту. Денис ее зачем-то облапил, начал щекотать, остальные заголосили, мол, трахаться — это вам на второй этаж. Янка жалобно запищала что-то, Денис вдохнул запах ее волос — горький шоколад, тепло, почему-то сухое сено, все какое-то детское и немыслимо трогательное, и подумал, что вот с ней он мог быть счастливым. Простым счастьем человека, который пять лет прожил бок о бок с другим человеком. Ночами над лабами не спал, диплом писал на ее коленках, защита была в один день. А теперь самое время взяться за руки и пойти в прекрасное далеко. Однушка в спальном районе по ипотеке, дети, работа, семь-я.
Но над Янкиной лохматой макушкой цвета коньяка высился Костя. Ухмылялся, кусал губы, смотрел на них чуть прищурив глаза. Руки сами собой отпустили Янку, она выскользнула, отодвинулась на другой край дивана. И все тут же начали говорить о другом, зазвенели бокалы, потух дурацкий косяк.
Как они оказались в подвале, Денис не запомнил. Кажется, Глеб им предложил. Сходите, парни, вниз, там у меня стол, ракетки, мячик. Сделайте, как вы любите, многозначительное ничего. Костя пошел первым, спустился на две ступени, оглянулся призывно, ну чего там? Идешь?
В подвале было темно и прохладно. Очень тихо. Ни тебе пьяного смеха Янки, ни злых колкостей Кати, ни бездумного трепа, ни вискаря с вишневым компотом, ничего. Мрак и очертания стола. Костя щелкнул выключателем. В глубине подвала зажглась слабая лампочка. Играли в полумраке.
О ракетку, о стол, через сетку, о стол, о ракетку. О стол и ракетку, о стол и над сеткой, о стол и ракетку. О стол. Через сетку. О стол.
Дыхание сбилось, кровь стучала во всем теле, особенно под пупком, особенно ниже пупка, комок желания, гранитная плита в желудке, горло покрылось изнутри наждачкой, ноги обмякли.