— О, нет! это так разъездная, собственно для моих поездок, но та… это удивительно, легка, как перышко, а когда вы сядете в нее, то, просто, как бы, с позволения вашего превосходительства, нянька вас в люльке качала!
— Стало-быть покойна?
— Очень, очень покойна; подушки, рессоры, это все как-будто на картинке нарисовано.
— Это хорошо.
— А уж укладиста как! То-есть, я, ваше превосходительство, и не видывал еще такой. Когда я служил, то у меня в ящики помещалось десять бутылок рому и двадцать фунтов табаку, кроме того со мною еще было около шести мундиров, белье и два чубука, ваше превосходительство, самые длинные, а в карманы можно целого быка поместить.
— Это хорошо.
— Я, ваше превосходительство, заплатил за нее четыре тысячи.
— Судя по цене, должна быть хороша. И вы купили ее сами?
— Нет, ваше превосходительство, она досталась по случаю. Ее купил мой друг, редкий человек, товарищ моего детства, с которым бы вы сошлись совершенно; мы с ним, что твое, что мое — все равно. Я выиграл ее у него в карты. Не угодно ли, ваше превосходительство, сделать мне честь пожаловать завтра ко мне отобедать? И коляску вместе посмотрите.
— Я не знаю, чтó вам на это сказать. Мне одному как-то… Разве уж позвольте вместе с господами офицерами.
— И господ офицеров прошу покорнейше. Господа! я почту себе за большую честь иметь удовольствие видеть вас в своем доме.
Полковник, маиор и прочие офицеры отблагодарили учтивым поклоном.
— Я, ваше превосходительство, сам того мнения, что если покупать вещь, то непременно хорошую; а если дурную, то нечего и заводить. Вот у меня, когда сделаете мне честь завтра пожаловать, я покажу кое-какие статьи, которые я сам завел по хозяйственной части.
Генерал посмотрел и выпустил изо рту дым.
Чертокуцкий был чрезвычайно доволен, что пригласил к себе господ офицеров; он заранее заказывал в голове своей паштеты и соусы, посматривал очень весело на господ офицеров, которые также, с своей стороны, как-то удвоили к нему свое расположение, что было заметно из глаз и небольших телодвижений, в роде полупоклонов. Чертокуцкий выступал вперед как-то развязнее, и голос его принял расслабление — выражение голоса, обремененного удовольствием.
— Там, ваше превосходительство, познакомитесь с хозяйкой дома.
— Мне очень приятно, — сказал генерал, поглаживая усы.
Чертокуцкий после этого хотел немедленно отправиться домой, чтобы заблаговременно приготовить все к принятию гостей к завтрашнему обеду; он взял было уже и шляпу в руки, но как-то странно случилось, что он остался еще на несколько времени. Между тем узко в комнате были расставлены ломберные столы. Скоро все общество разделилось на четверные партии в вист и рассеялось по разным углам генеральских комнат.