Вечером, после его прихода, Верочка выбирается на прогулку. Ради развлечения она сгребает в небольшие кучи мелкий мусор, выкладывая из него на асфальте замысловатые узоры. Газоны уже густо покрыты лилово-оранжевой порослью, напоминающей мелкий пушистый мох и жгучей на ощупь. Верочка, как плугом, рисует на них ледорубом абстрактные геометрические картинки.
Спят они между ножками кухонного стола, подложив под головы мешки с мукой и сахаром. Снизу, под ватным одеялом, заменяющим матрас, лежат для мягкости запасы макарон и крупы. Помимо шерстяного пледа приходится укрываться верхней одеждой и всё же включать на пару часов перед сном обогреватель. С нижней стороны стола Верочка приматывает скотчем карманный фонарик и читает Вите вслух:
Вы помните, вы всё, конечно, помните:
Как я стоял, приблизившись к стене,
Взволнованно ходили вы по комнате
И что-то резкое в лицо бросали мне…
«Пушкин?» — пытается угадать Витя.
«Не-а», — отрицательно мотает головой Верочка.
Вы говорили: нам пора расстаться,
Что вам наскучила моя шальная жизнь,
Что вам пора за дело приниматься,
А мой удел — катиться дальше вниз…
«Лермонтов?» — делает Витя ещё одну попытку.
«Нет», — улыбается Верочка.
Любимая, меня вы не любили,
Не понимали вы, что в сонмище людском
Я был, как лошадь загнанная, в мыле,
Пришпоренная резвым седоком…
«А кто?», — интересуется Витя.
«Есенин».
«Я так и думал», — кивает тот в ответ и тоже открывает книгу:
Для берегов отчизны дальней
Ты покидала край чужой;
В час незабвенный, в час печальный
Я долго плакал пред тобой.
Мои хладеющие руки
Тебя старались удержать;
Томленья страшного разлуки
Мой стон молил не прерывать…
«Что-то какая-то ерунда, тягомотина», — морщится Витя и откладывает сборник стихов в сторону.
«Это как раз Пушкин», — смеётся Верочка…
В начале ноября танки опять оживляются и, сделав по окрестным домам ещё несколько выстрелов на поражение, теперь круглосуточно патрулируют обе стороны соседней улицы. Верочка с Витей наблюдают их движение в проёме между домами и играют в азартную игру на спички: каждый из них загадывает себе движущийся танк, и оба, прильнув к кухонной амбразуре, ждут, чей первым вернётся обратно.
Через несколько дней снаружи становится шумно, и по той улице начинают безостановочное движение огромные, тяжелогружёные фуры и рефрижераторы. Сплошным непрекращающимся потоком, машина за машиной, они идут и идут друг за другом в одну и ту же сторону: в направлении бывшей столицы, на северо-запад…
12
Когда температура опускается ниже нуля, водопад прекращает своё функционирование, и улица под окном опять пустеет.