, что ты чуешь ее запах на мне. Запах возбуждения, пота и сладких, тайных местечек. Я знаю, что ты помнишь свои визиты туда. И знаю, что отчаянно хочешь вернуться. Твой нос всегда приносил больше проблем, чем пользы.
Трик посмотрел за перила. Отсюда она столкнула его труп после того, как нанесла смертельные раны. Эш чувствовала исходящую от него здесь силу – в доме мертвых и так близко к истинотьме и Бездне, из которой он выполз. Она видела, как он сражался во время штурма горы, целиком и полностью высвободив свою темную мощь. Двигаясь быстрее, чем она могла надеяться. Будучи сильнее, чем она могла мечтать. Рассекая всех, кто осмеливался попасться ему на пути, как коса косит пшеницу, будто он был продолжением самой Леди Священного Убийства.
Ей стало холодно. Кожа покрылась мурашками, и она почувствовала, насколько тонка ее шелковая сорочка. Эш прикрыла рукой грудь, а второй крепче обхватила горлышко бутылки.
– ТЫ ВЕДЕШЬ ОПАСНУЮ ИГРУ, ЭШЛИН.
– Единственную, в которую стоит играть, Трикки. Но ты меня не убьешь.
Тогда он улыбнулся одними губами.
– И ПОЧЕМУ ЖЕ?
Эшлин окинула его взглядом, ее голубые глаза замерцали.
– Потому что в глубине души, несмотря за все эти убийства и дерьмо, ты добрый. У тебя доброе сердце. О, ты пытаешься это скрывать. Но в основном ты делаешь то, что правильно. – Она снова улыбнулась и наклонила голову. – А убивать девушку, на которой одно исподнее, просто не в твоем стиле.
– ЮНОША, О КОТОРОМ ТЫ ГОВОРИШЬ, МЕРТВ, ЭШЛИН.
Трик едва заметно прищурился.
– ТЫ УБИЛА ЕГО.
– О чем ты…гхр-р…
Эшлин уставилась на кинжал в его руке. Лезвие блеснуло серебром. Почувствовав удар в грудь, захрипела и отступила на шаг. Бутылка виски упала и разбилась о пол. Левая рука Трика придерживала ее за плечо. В правой был зажат нож, прижатый к коже над ее сердцем.
Рукоятью вперед.
Достаточно, чтобы оставить синяк, но не более. Достаточно, чтобы показать: Трик мог бы ее убить, если бы захотел. Его руки были теплыми и чернильно-черными на фоне ее бледной кожи, хватка – такой же тяжелой, как чувство вины. Глаза переполняла ярость, на ресницах набухали темные слезы, губы скривились, голос стал ниже от злобы.
– Я ХОЧУ УБИТЬ ТЕБЯ. ДА ПОМОЖЕТ МНЕ БОГИНЯ, ЭТО ПРАВДА. Я ХОЧУ РАЗРЕЗАТЬ ТВОЕ ГРЕБАНОЕ СЕРДЦЕ НАПОПОЛАМ И СКИНУТЬ ТЕБЯ В ЧЕРНОТУ, КАК ТЫ ПОСТУПИЛА СО МНОЙ. МЫ БЫЛИ ДРУЗЬЯМИ. Я ДОВЕРЯЛ ТЕБЕ. А ТЫ ПРИКОНЧИЛА МЕНЯ БЕЗ СОЖАЛЕНИЯ, БЕЗ ЕДИНОЙ ГРЕБАНОЙ СЛЕЗИНКИ.
Ее пульс грохотал в венах. Рот будто наполнился пеплом.
– НО Я НИКОГДА НЕ СДЕЛАЮ ТОГО, ЧТО ПРИНЕСЕТ МИЕ БОЛЬ. ПОТОМУ ЧТО Я ЛЮБЛЮ ЕЕ, ЭШЛИН