Но у них совсем не было опыта. А еще их было слишком мало. Тех, кто делает, а не языком работает. Ядро у «революции» было крепким, но вот широкие массы их идея не покорила. Сочувствующих хватало, однако одно дело мечтать о собственном клане, в котором рулить будут четвертые, а не старики, и совсем другое, когда нужно что-то для реализации этой мечты делать. Работать, например. Или идти против воли родни.
Они мне сказали в первую встречу, что на их стороне почти все четвертые всех кланов. Соврали — теперь это было очевидно. «Почти все» о клане мечтали. Трепались в баре, когда собирались. Рассуждали о том, как бы они все устроили, если бы… На деле в активе сопротивления четвертых было всего три десятка новусов.
А когда появился я, они решили, что момент настал. Ни за кем из местных массы бы не пошли, а вот за чужим, «ничьим» Ликвидатором, тем более таким лихим и придурковатым, как я — запросто.
С моим появлением «тайный» клуб стал расширяться. И, разумеется, тут же столкнулся с предательством. Тайну легко хранить, когда о ней знают немногие. Попробуй ее сохранить, когда ретвитов за сотню!
Рекрутинг у них был реализован из рук вон плохо. Ранее заговорщики не особенно уделяли внимания этому направлению, а потом стали чрезмерно торопиться. Точнее, Дарт начал торопить остальных. Он вбил себе в голову, что стоит мне только увидеть плотные шеренги юных новусов, как я соглашусь и приму предложение возглавить клан.
Короче, еще раз — дети. И плевать, что некоторым уже за двадцать было. Бытие, как говориться, определяет сознание. Если человек живет, не встречая трудностей, окруженный заботой, в безопасности, лишенный при этом родителями права на принятие собственных решений, он и в тридцать дитём останется. Я на их фоне просто Родионом Павловичем выглядел! Стариком, убеленным сединами, и умудренным опытом.
В процессе того, как трое мальчишек и одна девчонка рассказывали историю своего эпического провала, я понимал их все лучше и лучше. Даже не их, а все это ущербное общество новусов, которое те устроили в Новосибирске. Черт его знает, как было на других территориях, но почему-то меня не оставляла уверенность, что и Благовещенск не особенно отличается.
Долгая жизнь «супергероев»… От старости ведь никто еще не умер, только в междусобойчиках гибли, да от рук Функций. Своей смертью, в постели, ни один мутант еще этот мир не покинул. Хотя некоторые и выглядели так, словно готовы сделать это в любой момент.
Непонимание пределов срока жизни — вот в чем основной затык. Первое поколение сперва пыталось выживать, потом укрепляло захваченные плацдармы, в процессе с Функциями воюя. Собственными детьми, как родными, так и приемными, заполнялись ключевые вакансии в кланах. Внуками — оставшиеся. А вот на правнуков должностей не хватило. Их, конечно, можно было и придумать, но старики этого не сделали. В результате на свет появились «четвертые». Чемодан без ручки: и нести тяжело, и выбросить жалко.