— Тогда пожалуйте за мной, — сухо сказал хозяин.
Лаборатория Свенсона оказалась огромным помещением, выкрашенным в белую краску. С потолка свисали многочисленные провода. На деревянном помосте был укреплен огромный электромагнит, напротив которого стояла такой же величины стеклянная призма. Направо от призмы помещалась небольшая платформа с креслом, над которым висело нечто вроде медного шлема, к шлему шли со всех сторон тяжелые медные провода. К стене была прикреплена доска с делениями, по которой могла передвигаться рукоятка, — как на распределительной доске, расположенной в вагонах трамвая перед вагоновожатым. Я успел заметить, что указатель рукоятки стоял на нуле.
— Вы видите перед собой дезинтегратор Свенсона, — промолвил изобретатель, указывая на машину. — Этот аппарат изменит всю жизнь человечества. Тот, кто будет владеть им, будет владыкой мира. Ну, как профессор? Рискнете ли вы сесть на это кресло и подвергнуться опыту дезинтеграции?
Челленджер ринулся к аппарату. Однако я схватил его за рукав и крикнул:
— Постойте! Ваша жизнь чересчур ценна, чтобы ее можно было подвергать риску. Какие гарантии у нас, что опыт кончится благополучно?
Профессор на мгновение задумался.
— Гарантии? Какие же вам нужны гарантии? Вы находитесь здесь как свидетель, и если со мной что-либо приключится, этот господин ответит за последствия.
Но я не сдавался:
— Так-то оно так. Только ответственность этого господина перед судом не компенсирует потери, которую понесет наука в вашем лице. Не забудьте, что ваш научный труд еще не закончен. Дайте мне сесть первому!..
Беззаветная храбрость Челленджера хорошо известна. Но напоминание о незаконченной научной работе заставило его поколебаться. Я воспользовался этой заминкой, чтобы забраться в кресло. Изобретатель взялся за рукоятку, послышался легкий щелчок, и я испытал такое ощущение, как если бы перед моими глазами прошла тонкая кисея. Когда она исчезла, я снова увидел отвратительную физиономию шведа, улыбавшегося мне. За ним я увидел лицо Челленджера. Щеки профессора, обычно багрово-красные, были теперь пепельно-серыми, словно из них выпустили всю кровь…
Я думал, что подготовка к опыту еще не закончена, и сказал с раздражением:
— Отчего вы так долго тянете?
Свенсон самодовольно ответил:
— Опыт проведен. Все окончилось благополучно. Вы можете сойти с кресла: я уверен, что профессор сгорает от нетерпения, желая занять ваше место.
Я никогда еще не видел Челленджера таким взволнованным. Рука его тряслась, как в лихорадке, когда он тронул меня за рукав.