Анна Ильинична улыбалась, глядя на смуглое, полное энергии лицо Калмыковой, и слушала. Она любила это Володино время, его петербургскую молодость, когда он приехал сюда начинать. Потом они припомнили Володиных друзей того времени и товарищей.
— Помните Глеба Кржижановского? Какой-то он сейчас, в ссылке? Володя пишет, всё тот же. Очень живой, глаза как чёрные смородинки, кудрявый, начитанный, по знаниям рядом с Володей первый марксист.
— А Ванеева Анатолия помните?
— Тоже волжанин, из Нижнего. Можно бы целое землячество в Питере из нижегородцев составить: Ванеев, Сильвин, сёстры Невзоровы. Из Шушенского пишут, болеет, бедный Какой-то весь одухотворённый.
— Михаил Сильвин, тот другой.
— Сильвин? Почему? Ну, разумеется, другой, больше земной, вы хотите сказать?
— Более, пожалуй, жизнеспособен, а тоже надёжный.
— У Володи много надёжных друзей, — сказала Анна Ильинична.
— Каков поп, таков и приход, — ответила Калмыкова. — Владимир Ильич умеет собирать возле себя умы и таланты. Разве не так?
— Так, — согласилась Анна Ильинична.
Она об этом не думала, но сейчас, припоминая товарищей Володи по «Союзу борьбы», подумала: «Так».
Известно, чем меньше времени, тем оно быстрее летит, и Анна Ильинична, взглянув на часы, убедилась, что до отхода поезда осталось недолго.
Пора поговорить о деле. О пересылке книг в Шушенское. Владимир Ильич пишет, что совестно даже, всё забирает да забирает книги из калмыковского склада, всё в долг.
— Свои люди — сочтёмся, — сказала Калмыкова.
Поговорили о последних журнальных статьях, печатании рукописи в типолитографии Лейферта, письмах из Шушенского.
— Работают оба, Владимир Ильич и Надя, вовсю! Владимир Ильич книгу закончил, статья на очереди. Оба переводят с английского. А Новый год встречали у Кржижановских в Минусе, повеселились. А охотником каким, представьте, заделался Владимир Ильич! Читают уйму. Сколько ни шли им, ещё и ещё требуют книг. Ещё требуют, елико возможно, держать в курсе политических новостей.
Тут Калмыкова вспомнила:
— Стойте! Есть новость. Кускова из странствий вернулась.
— Ну уж важная новость! — возразила Анна Ильинична.
Она знала Кускову. Не близко, но знала. Красивая, бойкая дама. Служила переписчицей бумаг у известного адвоката Плевако, научилась от Плевако ораторствовать. Любит заниматься политикой, поскольку в наше время модно рассуждать о политике. Вместе с теперешним своим мужем Прокоповичем изъездили почти все европейские страны, занимались пропагандой только чего?
— А вот стойте, что я вам покажу.
Калмыкова вышла и через минуту вернулась, неся несколько отпечатанных на ремингтоне листков.