– Сам придурок! Чистоплюй, мля!
– Ну, Заточка, вернемся на стаб, я тебе устрою!..
– Да пошел ты!..
Азиат выскочил из-за стола и направился в сторону туалета.
– Извините, господа и дама, не знаю чего вдруг на него нашло, – первым решился нарушить неловкое молчание, воцарившееся за столом после ухода Заточки.
– Неприятный тип, – поморщилась Люсьен. – Как вы с ним только работаете.
– Чемпионы они все такие, по себе знаю, – неожиданно признался Свин. – На дух соперников не переносят… Ничего, сейчас водой холодной умоется, успокоится, вернется и извинится.
Я вдруг почувствовал нестерпимый зуд в затылке. Наклонил голову, чтоб почесать и ощутил как возле щеки просвистел увесистый снаряд. Что произошло дальше я не разглядел. Спокойно лежащая на столе рука Свина вдруг оказалась вкинута на уровень глаз, и с широкого лезвия зажатого в ней ножа на стол падали капли апельсинового сока. Две половинки рассеченного фрукта еще падали в стоящие на столе миски и тарелки, а близнецы-охранники уже сорвались с места и размытыми тенями неслись наперехват злодея.
– Ну и нахрена ты это сделал? – спросил Свин доставленного «костюмами» азиата, с закрученными назад руками мигом растерявшего всю боевитость.
– Я в него целил, – прошипел Заточка, кивком головы указав на меня. – А он в последний момент башкой шевельнул, и я промахнулся.
– Выходит, от твоего снаряда Рихтовщик запросто увернулся. А не ты ли только что парня упрекал в неповоротливости?
– Ему повезло.
– А тебе, похоже, нет, – хихикнула Люсьен, выжимая из собранных со стола половинок апельсиновый сок в свой стакан.
– Покушение на мою жизнь – дело серьезное, – объявил Свин, возвращая очищенный салфеткой нож обратно в поясные ножны и выпуская из ноздрей очередную порцию белого дыма. – Чую, наши переговоры, Серьга, зашли в тупик.
– Погоди, уважаемый, – запаниковал сосед. – От лица компании, приношу глубочайшие извинения за неподобающее поведение Заточки. И готов обсудить скидку за этот вопиющий инцидент.
– Скидка это хорошо, – улыбнулся Свин. – Но одной скидки мало.
– Говори, чего хочешь.
– Крови обидчика, разумеется.
– Э-э, – забился в руках охранников азиат. – Че за беспредел! Я никого не ранил, не покалечил! И вообще в другого целил! Я законы знаю. За такое максимум – изгнание из стаба светит. А уж никак не кровавая вира! Свин, в натуре, ну какой я тебе обидчик?
– А я разве сказал, что ты мой обидчик? Не, брат, в Свинарнике законы чтут! Лично у меня к тебе предъявы нет. А вот моего друга Рихтовщика ты, в присутствии шести свидетелей, оскорбил словом и обидел действием. Это в натуре косяк, порешать который бескровно – не вариант.