- Но платье изумительное.
- Вам очень идет, - сказала Лиана.
В этот момент в комнату вошел Маттиас. И если Фрэнки выглядела принцессой, то перед ней стоял прекрасный и могущественный король при всех регалиях.
На нем был черный элегантный костюм, рубашка белее самого чистого снега и белый галстук. Широкая бордовая лента через плечо с медалями и орденами и золотой клинок на поясе довершали образ. Он был непозволительно красив.
- Меч? - спросил Лео, указав на клинок.
- Да, - ответил Маттиас.
- Мне?
Маттиас улыбнулся и подхватил сына на руки.
- В свое время ты его получишь. Это очень древний клинок моих предков. - Он потрепал Лео по кудряшкам и посмотрел на Фрэнки.
- Ты прекрасно выглядишь, - тихо заметил он, передавая Лео Лиане.
- Спасибо.
- Но тебе кое‑чего не хватает, - продолжил он.
- Я что‑то упустила? - озабоченно спросила Фрэнки, оглядев себя.
Маттиас с загадочной улыбкой извлек из кармана квадратную бархатную коробочку.
- Не окажешь ли ты мне честь надеть это сегодня вечером, Фрэнки? - Он раскрыл коробочку, и Фрэнки увидела изящный золотой кулон в форме звезды, пронзенной стрелой.
- Что это? - спросила она.
- Звезда Аранаси, - ответил он. - Эта одна из самых высоких наград в стране. Она была вручена моей матери.
- За что?
- За многочисленные благотворительные проекты, которые она претворяла в жизнь.
- Я ничего о ней не знаю, - пробормотала Фрэнки озадаченно. - Но хотела бы узнать.
- Зачем?
Фрэнки покачала головой.
- Потому что она была твоей матерью. И бабушкой Лео. И мне кажется, что я должна знать кое‑что о твоей семье, помимо того факта… - Фрэнки замолчала, поняв, что собиралась сказать.
- Что они мертвы, - спокойно закончил за нее Маттиас.
- Прошу прощения, ваше величество. Пора, - сказал вошедший помощник.
От своей секретарши Фрэнки узнала, что венчание пройдет в кафедральном соборе Артеки. Он находился в пяти милях от дворца. Это был древнейший собор страны. Все короли Толмироса венчались в его стенах. Наследники крестились, а умершие особы королевских кровей оплакивались и находили упокоение в крипте уже более тысячи лет.
Фрэнки предположила, что родители и брат Маттиаса тоже похоронены в соборе, где они должны обвенчаться. Выступал ли он с речью на похоронах? В пятнадцать лет в этом не было бы ничего необычного, но ее сердце разрывалось, когда она представила себе, что он должен был чувствовать.
Она поборола искушение поискать информацию в Сети на эту тему. Ее любопытство было вполне естественным, но она предпочла бы, чтобы Маттиас сам ей все рассказал. Вынюхивать и читать статьи в Интернете было как‑то неправильно.