Альзин покатился дальше. Похвалил арматурщиков; заметил инженеру ТЭЦ: «Котлы тоже простуживаются»; измерил спичечной коробкой диаметр трубы, лежащей во дворе, и остановился возле бетонщиц. Юрасова как раз в это время укладывала смесь в опалубку.
Лешка впервые видела так близко Альзина, хотя слышала о нем уже многое.
Рядом с Григорием Захаровичем пытается стоять навытяжку сутулый Святитель, подобострастно заглядывает ему в глаза.
Альзин досадливо морщится:
— Вы, товарищ Лясько, напоминаете мне студента, — с легкой иронией говорит Григорий Захарович, — ему перед экзаменами не хватает всегда ровно одного дня.
— «Промстроймонтаж» неразворотность главным образом проявил, — с приседанием в голосе объяснил Лясько и, отступив на шаг, закончил с напускным возмущением: — Сущая белебурда!
В черных глазах Григория Захаровича заплясали озорные чертики.
— На чужих оглоблях, товарищ Лясько, в рай захотели въехать?
И уже с огорчением Валентине Ивановне:
— Нужен еще один подрядчик — «Стыкмонтаж».
— Скорее «Стыдмонтаж», — тихо ответила Чаругина, и по бледному, с тонкими губами лицу ее прошла тень. — Придется на партбюро вытаскивать кое-кого.
— Непременно!
— Ну, комсомолия, — обратился Григорий Захарович к Юрасовой, Аркушиной и еще нескольким бетонщицам, возле которых стоял, — двадцать девятого октября ТЭЦ пустим?
У Лешки от волнения пересохло в горле.
— Если лучше хозяйничать будем! — воскликнула она тоненьким, прерывающимся голоском и посмотрела прямо в глаза Григорию Захаровичу.
— А именно? — черные наклейки бровей Альзина поползли вверх.
— А вот именно! — возбужденно, скороговоркой повторила Лешка. — В помещении воздуходувки котлован вручную засыпают — это дело? Землю на носилках за сорок шагов носят — да? А рядом ржавеет транспортер. Это что же?
Григорий Захарович теперь уже с нескрываемым любопытством смотрел на эту решительную девочку в красном берете. Маленький детский рот ее в чем-то белом. Мел она ела, что ли? Надо постараться всех девчонок освободить от труда землекопов, грузчиков и перевести на работу полегче.
— Возле главного корпуса ста-а-ит себе кран «Воронежец». Дожидается! А чего, спрашивается? — разошлась Лешка. — А мы в ведрах на веревке раствор на верхние этажи подаем. Как на стройке египетских пирамид! Думаете, не обидно?
— Понимаю вас, — тихо произнес Григорий Захарович, — очень обидно… — и так посмотрел на Лясько, что тот поежился.
— Как начальство из области приехало, — закусила удила Лешка, — пожалуйста! Носилки с песком исчезают. Уехало — ага! — опять таскаем песок на носилках. Это же потемкинская деревня! — Она умолкла, перевела дыхание.