Вера онемела от волнения, припала к плечу Валентины Ивановны.
Нет, не станет ей рассказывать Чаругина, как достала этот ордер, как сначала обратилась она за помощью к Гаранжину, а он ответил: «С нами в молодости так не нянчились. Есть нуждающиеся в квартирах и достойнее и положительнее Аркушиной». «А чем она недостойная?» — вспыхнула, будто ее самое оскорбили, Валентина Ивановна. «Ну, не в этом дело… — замялся Гаранжин. — Повременим…»
Тогда Валентина Ивановна пошла к Альзину, и он помог.
Шофер, затормозив у белого трехэтажного дома на Фестивальной, так подвел автобус к тротуару, что пассажиры смогли пройти к подъезду сухой дорожкой.
На стене дома детской рукой нацарапано углем: «Люська дура, у нее жиних».
Уже обновили дом.
— На первом этаже, квартира третья, — сказала Валентина Ивановна.
Вера открыла свою квартиру — и глазам не поверила.
В комнате — стол, табурет, кроватка для Иришки и раскладушка. Даже чемодан принесли из общежития. Под потолком — роскошный абажур. Потап стал прилаживать бумажные розы над кроваткой Иришки.
Лешка возмутилась:
— Топтыга, убери сейчас же! Это полная безвкусица!
Вера, пожалев Лобунца, заступилась:
— Нет, почему же.
В кухне на подоконнике стояла банка джема — перекочевала сюда из Вериной тумбочки в общежитии.
Лешка пояснила, будто сама дарила квартиру:
— Все удобства. Вот! — и крутнула водопроводный кран.
Послышалось урчание.
— Скоро пойдет, — успокоила она и отскочила от раковины: из крана, хрипя и брызгаясь, вырвалась ржавая вода.
— Я ж говорила! — торжествующе воскликнула Лешка.
Вера приоткрыла свой чемодан, достала заготовленные пеленки. На них лежал «Ковер из лучших сортов древесины». Заяц-пикадор все так же воинственно вздыбливал коня.
Секунду поколебавшись, Вера подняла рисунок и сохранившимися в листе кнопками прикрепила его над своей раскладушкой. Лешка насупилась, посмотрела на подругу сердито.
— Товарищи! — провозгласил Панарин, и все умолкли. — Есть конструктивное предложение: коллективно удочерить Химичку, — он указал рукой на сладко спящую Иришку.
— Удочерить! — так гаркнул Потап, что Иришка вздрогнула во сне.
— Все «за»! — объявила Звонарева.
— И еще одно, — продолжал Панарин. — Давайте в парке, у моря, создадим «Аллею грядущего поколения». И начнем эту аллею с тополька по случаю рождения нашей Иришки.
— Где тополек? — деловито осведомился Потап.
— Спокойно, Лобунец, — Стась поднял руку ладонью вперед, — ямку копать мы доверим вам.
Странно держала себя Анжела. Она молчала, нервничала, не смеялась, как обычно. Дождавшись, когда все ушли, взяла Верину руку: