и что деньги – зло.
Где вырождение и апатия, там половое извращение, холодный разврат, выкидыши, ранняя старость, брюзжащая молодость, там падение искусств, равнодушие к науке, там НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ во всей своей форме. Общество, которое не верует в Бога, но боится примет и черта, не смеет и заикаться о том, что оно знакомо с справедливостью”.
ЧЕХОВ – ЛЕОНТЬЕВУ
22 марта 1890. Москва
“Понять, что Вы имеете в виду какую-либо мудреную, высшую нравственность, я не могу, так как нет ни низших, ни высших, ни средних нравственностей, а есть только одна, а именно та, которая дала нам во время оно Иисуса Христа и которая теперь мне, Вам мешает красть, оскорблять, лгать и проч.”
В “Вишнёвом саде” ветхий Фирс мечтательно вспоминает крепостное право, отмененное сорок лет назад.
ФИРС: Перед несчастьем тоже было…
ЛОПАХИН: Перед каким несчастьем?
ФИРС: Перед волей. Тогда я не согласился на волю, остался при господах… И помню, все рады, а чему рады, и сами не знают… А теперь всё враздробь, не поймешь ничего.
Типичный советский человек – горюет о порядке, о временах Брежнева, Сталина, печалится об упадке.
ЧЕХОВ – СУВОРИНУ
3 марта 1892. Москва
“Что за ужас иметь дело со лгунами! Продавец художник (Чехов покупал у него имение. – Прим, авт.) лжет, лжет, лжет без надобности, глупо – в результате ежедневные разочарования. Каждую минуту ожидаешь новых обманов, отсюда раздражение. Привыкли писать и говорить, что только купцы обмеривают да обвешивают, а поглядели бы на дворян! Глядеть гнусно. Это не люди, а обыкновенные кулаки, даже хуже кулаков, ибо мужик-кулак берет и работает, а мой художник берет и только жрет да бранится с прислугой. Можете себе представить, с самого лета лошади не видели ни одного зерна овса, ни клочка сена, а жрут одну только солому, хотя работают за десятерых. Корова не дает молока, потому что голодна. Жена и любовница живут под одной крышей. Дети грязны и оборваны. Вонь от кошек. Клопы и громадные тараканы. Художник делает вид, что предан мне всей душой, и в то же время учит мужиков обманывать меня. Вообще чепуха и пошлость. Гадко, что вся эта голодная и грязная сволочь думает, что и я так же дрожу над копейкой, как она, и что я тоже не прочь надуть”.
Долго жили при социализме. Отвыкли от капитализма. Зато сейчас всё прежнее – долги, торги, проценты, векселя – ожило. Огромный слой людей оказался не готов к новой жизни.
ТРОФИМОВ: Я свободный человек. Я силен и горд. Человечество идет к высшей правде, к высшему счастью, какое только возможно на земле, и я в первых рядах!