Лань Цзин И со свойственной ему прямотой заметил: «А разве глава Ордена Юнь Мэн Цзян тоже не здесь?»
Цзян Чэн сурово оборвал его: «Цыц, почему ты позволяешь себе встревать в разговоры старших? Орден Гу Су Лань всегда славился своими манерами. Разве сейчас этому не учат?»
Лань Ван Цзи, казалось, не хотел принимать в этой перепалке никакого участия и выразительно посмотрел на Лань Сы Чжуя. Тот понял его без слов и приказал остальным ученикам разговаривать между собой. После он заговорил с Цзинь Лином: «Молодой господин Цзинь, ночная охота всегда была честным соревнованием среди всех кланов и орденов. Но усеивание всей горы Дафань сетями, которые мешают другим заклинателям и в которые они ненароком угождают, можно считать прямым нарушением принципа соревновательности, как вы считаете?»
Суровое выражение лица Цзинь Лина было почти таким же, как у Цзян Чэна: «Причем здесь я? Они попадаются в сети по своей глупости. Я разберусь со всем, когда поймаю добычу».
Лань Ван Цзи нахмурился. Цзинь Лин собирался продолжить, но вдруг в ужасе понял, что не может ни раскрыть рта, ни произвести ни единого звука. Видя, как нижняя и верхняя губы его племянника крепко сжаты, словно склеены, Цзан Чэн переполнился гневом. Его пренебрежительное отношение к окружающим, что он силился сдерживать, вырвалось, наконец, на волю: «Ты, по фамилии Лань! Что ты себе позволяешь?! Еще не твой черед поучать Цзинь Лина, так что сними заклятие, сейчас же!»
Заклятие молчания часто использовалось в Ордене Гу Су Лань, чтобы дисциплинировать учеников. Вэй У Сянь сотни раз страдал от этого, казалось бы, простого трюка. Заклятие было нетрудным для изучения, но, тем не менее, только члены клана Лань владели его тайной. Если виновный пытался заговорить через силу, то либо его губы рвались до крови, либо горло сипло на пару дней. Единственным выходом оставалось молчать и хорошенько обдумывать свое неправильное поведение, пока не истечет время заклятия. Лань Сы Чжуй произнес: «Глава Ордена Цзян, нет причин гневаться. Если молодой господин Цзинь не будет противиться, заклятие спадет само через тридцать минут».
Не успел Цзян Чэн открыть рот, как из леса к нему выбежал мужчина в фиолетовых одеждах Ордена Юнь Мэн Цзян с криками «Глава Ордена!», но, увидев Лань Ван Цзи, тут же замолчал. Цзян Чэн сардонически произнес: «Говори уже. Одной дурной вестью больше».
Мужчина вполголоса продолжил: «Недавно по лесу вихрем пронесся голубой меч и уничтожил Сети божественного плетения, что вы установили».
Цзян Чэн бросил на Лань Ван Цзи резкий взгляд, и открытая неприязнь перекосила его красивое лицо: «Сколько сетей уничтожили?»