Впереди камень — чуть наклониться и обогнуть его!
Впереди бревно — присесть и перепрыгнуть его!
Препятствия возникали неожиданно, но Лирой успевал их преодолеть. Вот он понесся по гладкому участку. Сзади — шлейф снежной пыли, впереди — изгибы дороги; ветер бьет в лицо, скорость все нарастает.
Лавина наступала на пятки, но в душе у Кормилла гремел торжественный гимн, а в таком состоянии человек способен на чудо.
Дикая скорость, ненамного отличающаяся от скорости свободного падения. Она пьянит, как глоток вина, она кружит голову и обостряет чувства. Она подобна божественному нектару, который пьешь и не можешь остановиться.
Лирой делает пируэт, огибая валун, и из-под сноуборда взвивается фонтан снега. Куда там тренировкам не на горах — холмиках — по сравнению с этим!
Теперь он понял, почему его не взяли в команду. Обычные маршруты навевали скуку и подсознательно сковывали движения, не давали раскрыться до конца. Все-таки тренер был прав…
Но сейчас смертельная опасность разбудила скрытые резервы организма. Лирой проходил такой маршрут, на который и смотреть страшно! Более того, он обнаружил, что ему нравится, когда погибель дышит в затылок, когда опасность наполняет вены чистым адреналином, а сумасшедшая скорость будоражит, заставляя проявлять чудеса ловкости.
Он совершил крутой вираж и понесся к ущелью.
С быстротой, немыслимой даже в воображении, он подскочил на естественном трамплине и воспарил в небесах.
Время замедлилось, сгустилось подобно варенью. Кормилл ястребом завис в воздухе. Не в силах сдерживаться, он раскинул руки, как крылья, и издал яростно-восхищенный вопль.
Лирой приземлился на другой стороне ущелья и сразу же вновь набрал скорость. Не отставая, лавина мгновенно заполнила неглубокое ущелье и погналась следом за спасателем. Но куда там! Догнать Кормилла не смог бы никто — ни человек, ни стихия. Вихрем пронесся он по холмам, на каждом из них увеличивая скорость. Через миг они тонули в бездне гневного снега, но Лирой уже мчался дальше. Лавина страшно ярилась, что ей смеет противостоять жалкий человечишка и все пыталась настигнуть и смять его. Однако в таких случаях человек перестает быть человеком, он становится равным богу, и остановить его не в силах никто. И ничто.
Лирой вышел на финишную прямую: гладкий спуск, который придает огромное ускорение. Стремительнее пули он пронесся по нему… и внезапно увидел обрыв впереди.
Другой попытался бы затормозить, свернуть, и все равно свалился бы или угодил под лавину, и погиб — но погиб, осознавая свое поражение.
Кормилл же просто издал воинственный клич и помчался навстречу судьбе.