В пункты металлоприёма отправляются даже детские качели и водонапорные башни, пришедшие в негодность, изъеденные временем.
Дошёл до окраин посёлка. Это был комплекс пятиэтажек, расположенных вблизи птицефермы.
Поправка, развалин птицефермы. В нашей стране, куда не посмотри, взгляд упадёт на заброшенное предприятие, эхо от другой, большой, уже не существующей страны.
«Мде… Виталий, ты - редостной породы олень, надо меняться!» - бубнил я себе под нос, поднимаясь по лестнице. Виталий - это я, а осуждаю я себя за кое-какие нелепые недоразумения, произошедшие по моей вине. Мой друг живёт на предпоследнем, четвёртом этаже.
- Лёха выйдет? – спрашиваю у его мамы.
- Он уже в армии. Ты что, не знаешь? Весь день вчера валялся, весь в депрессии, на кровати, и пил энергетики.
Усмехнулся повадкам товарища. Вот блин… совсем отключился от внешнего мира. С другом мы погуляли, но военкомат схватил его как-то слишком неожиданно и резко. Суетливые, порой даже училище закончить не дают! План им надо выполнить!
- Да? Извините.
- Как у самого дела?
- Нормально. – хоть его мамка душевная, с юморком, приятный человек, однако у меня нет привычки кому-то рассказывать о своих личных проблемах, или жаловаться на жизнь. Процесс общения у меня проистекал так: друзья рассказывают мне, что у них произошло, я почти всегда молчу, слушаю. Как у меня, вообще, есть друзья, не понимаю.
Попрощавшись, я пошёл «лазеть» по развалинам один. Это занятие одобряли все мои сверстники, ибо развлечений немного, предпочитая совмещать с потреблением спиртных напитков и посиделками у костра, разведённого из полов, и оборванных обоев.
Однако нас с Алексеем это привлекает с другой стороны.
Лёха всегда был, что называется, отбитым парнем. Я от него отставал не намного. «Лазание» являлось для нас, настоящей отрадой души.
Он мог встать на перила балкона третьего этажа и, похлопав в ладоши, затем разведя руки в обнимающем жесте сказать фразу: «Ну, здравствуй, мир!»
Этот человек подтолкнул меня на многое.
Я такими расстройствами головного мозга не страдал, зато был от природы цепким, и залезал, куда он не мог.
Прошёл мимо освещённой площадки, посреди домов, жизнь на которой не прекращалась порой даже ночью. Мамки после работы любили там посидеть, наблюдая, как их чада ползают и резвятся в детском городке. Те, что постарше играли в разнообразные догонялки. Никто ничего не опасался под фонарями, у нас в посёлке это было в порядке вещей.
Алкаши и всякие компании, мирно бухали на лавках, с другой стороны площадки. Они, практически всегда, вели себя тихо, изредка, по пьяне, выкрикивая что-то, сразу же терявшееся на фоне визга детей. Неподалёку, тёрли о чём-то своём автолюбители. Вероятно, обсуждали свои колхозно тюннингованные тазы, обвешанные всякими спойлерами, наклейками "аддидас" и увеличенными выхлопами, стоявшие неподалёку.