– Вам они поверят, – сказал Ислам, когда убедился, что за ними никто не следит. – Я бы отдал им этого уродца, что он мне, но Анна без него окончательно с ума сойдет, а сейчас… И так каждый человек на счету. К тому же безобидный он, сидит себе, руками дергает, ну пьет кровь, но ведь мясом его не накормишь – зубов нет.
– И что ты предлагаешь? – спросил Азат, не став переводить слова старосты на русский.
– Вас в любом случае туда погонят, иначе просто проходу не дадут. Так что идите. А потом вынесете бревно какое-нибудь в тряпки замотанное, киньте на пустырь, облейте бензином да сожгите. Я Анне объясню, чтобы двери закрывала и подальше прятала уродца своего, а от вас отстанут. И все в выигрыше будут.
– Чего он? – спросил «крепостной».
– Предлагает решить их конфликт, – ответил башкир. – Сделать вид, будто мы убили мутанта. Вынести бревно какое-нибудь и сжечь, а сам он уговорит старуху спрятать карлика. И овцы целы, и волки сыты.
– Не стоит нам туда лезть, – мотнул головой Бельский. – Да и встревать в деревенские разборки уж точно не надо. Это их дела. Переночуем, отблагодарим… Автомат отдадим с парой магазинов да поедем дальше.
– Он говорит, что местные все равно погонят. Ты как будто стариков не знаешь, они ведь вцепятся и не отпустят, пока не сделаешь, что им нужно. Ладно, я своим объясню ситуацию, думаю, лейтенант согласится. Ты не против? – спросил Азат.
– Против, но ведь ты прав. – Он поморщился. – Короче, я начальника из себя строить не собираюсь. Если идти один хрен придется, то лучше пусть после нашего отъезда все останется, как было. Знаешь, я до Войны программистом был. И вот жизнь изменилась, а главное правило осталось тем же. Если работает – не трогай.
– Мы согласны, – повернулся Азат к старосте.
– Хорошо, – кивнул тот. – Анне скажете, что вы от Ислама пришли. Объясните ей, попросите бревно какое-нибудь, тряпок. Дальше по ситуации разберетесь.
– Смотреть будут?
– Будут, но издалека, близко никто не полезет. Пустырь можете любой выбрать, дров в поленнице наберете, их сколько угодно, бензина дать не могу – у самих нет почти.
* * *
Староста оказался прав, с вопросами про Анну и шайтана стали приставать, как только они вышли из сада и присоединились к группе. А так как единственным, кто понимал татарский язык, был Азат, все шишки сыпались на него.
Поэтому он просто остановился, развернулся и объяснил, что они обязательно разберутся с мутантом после того, как разместятся на постой и что вовсе не нужно их провожать до места ночлега. Деревенские побурчали, но вняли и разошлись.