Иксанов. Да, веселенькая картина. Минуточку, а вам-то что за интерес меня спасать? Насколько я понимаю, вас устраивает ваше… трио.
Ира. Я не хочу, чтобы моя мать участвовала в убийстве.
Иксанов. Что-то я не понимаю. Кто из них ваша мать?
Ира. Елена Петровна.
Иксанов. Ох! То есть, вы не любовница нефтяного короля, а его дочь? Но зачем?
Ира. Мама хотела, чтобы вы умерли, ничего не узнав.
Иксанов. И что же я не должен был узнать?
Ира. Что я — ваша дочь.
Иксанов. Вы — моя дочь?
Ира. Да, да.
Иксанов. Ты — моя дочь?
Ира. Да, я по-прежнему ваша дочь, как и десять секунд назад, так что давайте не будем повторять это еще пятнадцать раз.
Иксанов. (Разглядывает ее. Потрясенно) Ты такая красивая девушка.
Ира. И это вы мне тоже уже говорили.
Иксанов. Но ведь тогда я не знал, что ты моя дочь. И вообще не знал, что у меня есть дочь.
Ира. Эй, папаша, я вам зачем все это рассказывала? Чтобы утирать весь вечер ваши слезы умиления?
Иксанов. Во всяком случае, я надеюсь, не для того, чтобы взыскать с меня алименты за двадцать лет.
Ира. Вы должны уехать из Москвы.
Иксанов. Теперь — ни за что!
Ира. Но мама вас убьет.
Иксанов. Тем лучше. А зачем мне теперь жить? Дочь родил, дерево посадил, дома прибрался. К тому же любой актер может только мечтать о том, чтобы умереть на сцене. Ты только представь, моя дорогая, заголовки во всех газетах: «Убит под занавес». Или нет, лучше так «Кровавая трагедия в Академическом театре».
Ира. Газетчики не узнают о том, что это было убийство.
Иксанов. Тогда так: «Роковая ошибка реквизитора». Нет, доченька, я никуда не уеду. Я актер и я должен выполнить свой долг. Я пойду до конца, до последнего акта.
Ира. Значит, мама правду про вас говорила, что вы ради красивой позы готовы пожертвовать чем угодно.
Иксанов. Твоя мама во мне не ошиблась. И ты можешь быть уверена в том, что я выберу самую красивую позу для своего бенефиса. (оглядывается) Знаешь, я думаю, наш режиссер уже не вернется. Твоя мама всегда умела уводить мужиков. Особенно у Ани. Кстати, а Аня знает о том, что Лена — это Лена?
Ира. Пока нет.
Иксанов. В таком случае понятно, почему она отпускает с ней своего друга. Ну что ж, раз наш режиссер загулял, у нас с тобой антракт. Пойдем-ка в буфет, выпьем по рюмочке коньячка и закусим тощим театральным бутербродом с семгой.
Уходят. Занавес. Антракт.
Акт 2
1 действие
На сцене — декорации «дворянского гнезда» начала 20 века. Входят Иксанов и Ира. Они в соответствующих костюмах.
Иксанов. В конце концов, где наш режиссер?
Ира. Я думаю, он с Анной Сергеевной. Настраиваются, так сказать, перед премьерой.