Все время, прошедшее с нашего неудачного обеда, он общался со мной подчеркнуто по-деловому. Даже для того, чтобы указать на завернувшийся воротничок блузки, вызывал в свой кабинет и только там вежливо просил поправить. Перед партнерами обращался по имени-отчеству. Обедали мы все дни конференции вместе с ними, но только со мной начальник общался исключительно холодно и формально. Своей секретарше он приносил кофе к десерту, а меня игнорировал.
Я, впрочем, не обижалась. У меня и без того шла кругом голова от затопленных квартир, намеков Яра, работы допоздна и недосыпа.
Полностью согласна, что наши отношения должны оставаться исключительно деловыми. Хотя, по-хорошему, можно было бы и поговорить нормально.
Но сегодня…
Все изменилось.
Уже не было нужды выяснять отношения.
Ночь с Яром перекрывала по нервному напряжению десять конференций, пять потопов и один пожар.
Чтобы не перебирать мысленно каждую минуту субботнего вечера и воскресного утра, я отправилась на кухню раскладывать пакетики с разными сортами чая по деревянным коробочкам. Занятие это, хоть и требовало внимательности и сосредоточенности, все же было слишком медитативным и оставляло чересчур много простора для свободных мыслей.
К счастью, вслед за мной на кухню заскочила разогреть сандвич новая девочка-бухгалтер – потрясающе оптимистичная хохотушка, на голос которой даже наши буки-программисты поднимали головы и улыбались.
Увидев меня, она искренне обрадовалась:
– Ева! Ты давно не заходила! Завела собственный запас шоколадок?
Я улыбнулась:
– Я на диете.
Она окинула меня скептическим взглядом и хмыкнула:
– Ну и зря. Хотя дело твое. Не знаешь, куда главный смылся?
– Наверное, корейцев провожает.
Я разложила ромашковый чай рядом с каркаде и перешла к ванильному. Сначала идут цветочные, потом со специями, потом фруктовые, потом романтические названия вроде «Ночи в апреле» и «Пылающего заката» и в конце чистые сорта, без добавок.
Очень важно не перепутать.
Просто важно, и все.
– Корейцы еще ночью улетели, – заметила девочка. – Прикинь, он тут по представительским расходам проводил букеты цветов. Интересно, для кого?
– Для корейцев? – предположила я, а сердце бухнулось куда-то в живот. Не дай бог, пионы…
– Там одни мужики. И ты думаешь, он им в самолет букеты совал?
– Что за цветы-то? – небрежно спросила я.
– Ромашки какие-то… Эти, как их, герберы!
Она цапнула пакетик чая из коробочки:
– «Летящий дракон»… Чай из чешуи дракона? Или ты тут алхимией подрабатываешь?
– Из крылышек эльфов, – буркнула я, пытаясь разобраться в своих чувствах по поводу Сергея Андреевича и цветов, оказавшихся не пионами и не для корейцев.