Из моего горла вырвался стон – как же неуместно это было в ответ на благоговейные слова Рида. Его пальцы мгновенно замерли, а взгляд задержался на моей вздымающейся груди.
– Продолжай, – выдохнула я. Взмолилась.
Все его тело напряглось, а руки крепко стиснули мои плечи.
– Попроси меня, Лу, – сказал он низко, настойчиво. Резко. Я ощутила, как внизу живота у меня становится жарко.
Мои губы распахнулись. Время игр миновало. Он был моим мужем, а я – его женой. Было глупо притворяться, что я больше не хочу этого. Делать вид, что я не жажду его внимания, его смеха, его… прикосновений.
Я хотела, чтобы он коснулся меня. Хотела, чтобы он стал моим мужем во всех смыслах этого слова. Я хотела…
Я хотела его.
Всего. У нас все получится. Мы сами напишем конец своей истории, и к черту ведьму и охотника на ведьм. Мы будем счастливы.
– Прикоснись ко мне, Рид. – К моему удивлению, слова прозвучали ровно, хоть мне и не хватало дыхания. – Прошу тебя. Прикоснись ко мне.
Он улыбнулся мне в шею – медленно и торжествующе.
– Я жду вопроса, Лу.
Я распахнула глаза, обернулась к Риду и смерила его сердитым взглядом. Он вопросительно вскинул бровь и приник губами к моей коже, глядя только мне в глаза. Приоткрыв губы, он покрыл теплыми, влажными поцелуями мою шею и плечо.
Рид медленно и благоговейно касался языком моей кожи, и я готова была вспыхнуть огнем прямо в его объятиях.
– Ладно. – Моя шея предательски изогнулась под его губами, но гордость не желала уступать так легко. Если Рид хочет сыграть еще в одну игру, я пойду ему навстречу – и выиграю. – Не могли бы вы, о праведный и отважный шассер, сунуть свой язык мне в рот и руки мне под юбку? Мою задницу не помешало бы облапать как следует.
Рид отпрянул, неверяще глядя на меня. Я выгнулась, прижимаясь к нему, и невольно улыбнулась.
– Перебор?
Когда он не ответил, разочарование слегка остудило огонь в моей крови. Я наконец обернулась к Риду. Он широко раскрыл глаза и – к моему огорчению – был бледен. Не похоже, что он хочет взять меня здесь и сейчас. Возможно, я переборщила.
– Прости. – Я робко потянулась к его лицу. – Я не хотела тебя расстроить.
Что-то во взгляде Рида – нерешительность, почти смущение – заставило меня остановиться. Его руки, сжимавшие меня, слегка дрожали, а грудь быстро вздымалась и опускалась. Рид волновался.
Нет – он был в ужасе.
Мгновение спустя до меня дошло: Рид и впрямь был праведным шассером. Святым шассером.
Рид никогда не занимался любовью.
Он был девственником.
Вся его прежняя надменность была лишь рисовкой. Он даже никогда не касался женщины – во всяком случае по-настоящему. Я попыталась не показать виду, что все поняла, но Рид явно с легкостью прочел мои мысли – так быстро он сник.