– Сестры, – поприветствовала она их с теплотой.
Я нахмурилась. Это были печально известные стражницы моста. Всего лишь актрисы в спектакле Морганы – но они любили порой заманить на мост ночью какого-нибудь мужчину. И утопить его в мутных водах, простиравшихся внизу.
– Дорогая, взгляни. – Моргана усадила меня. – Это Манон. Ты ведь помнишь ее? В детстве вы были неразлучны.
Моя голова упала на плечо, и щеки вспыхнули огнем. Хуже того, Манон и впрямь была совсем рядом и видела мое унижение, а в ее темных глазах пылал восторг. Она радостно улыбнулась и осыпала повозку зимним жасмином.
Жасмин. Символ любви.
Слезы обожгли мне глаза. Хотелось расплакаться – расплакаться, вспылить и сжечь Шато и всех его обитателей дотла. Когда-то они говорили, что любят меня. Впрочем… то же говорил и Рид.
Любовь.
Я прокляла это слово.
Манон забралась к нам в повозку. На голове у нее покоился венок из остролиста – на фоне ее темных кожи и волос красные ягоды походили на капли крови.
– Луиза! Ты наконец вернулась к нам! – Она обняла меня за шею, и мое безвольное тело упало к ней в объятия. – Я боялась, что больше никогда тебя не увижу.
– Манон вызвалась сопровождать тебя в Шато, – сказала Моргана. – Разве не чудесно? Вы вместе прекрасно повеселитесь.
– Очень в этом сомневаюсь, – проворчала я.
У Манон вытянулось лицо.
– Разве ты по мне не скучала? Когда-то мы с тобой были сестрами!
– А ты часто своих сестер прикончить пытаешься? – огрызнулась я.
Манон еще хватило приличия вздрогнуть, но вот Моргана лишь ущипнула меня за щеку.
– Луиза, перестань капризничать. Это невыносимо скучно. – Она протянула руку Манон, а та, поколебавшись немного и покосившись на меня, поспешила ее поцеловать. – А теперь беги скорей, дитя, и приготовь ванну в комнате Луизы. Нужно поскорее смыть эту кровь и зловоние.
– Конечно, госпожа. – Манон поцеловала мои безжизненные руки, передала обратно Моргане и выскочила из повозки.
Я подождала, пока она исчезнет в ночи, и заговорила:
– Хватит притворства. Я не хочу никого видеть – ни ее, ни кого-либо другого. Просто поставь у моей двери стражу, и закончим на этом.
Моргана взяла с пола повозки цветы жасмина и стала вплетать их мне в волосы.
– Как грубо с твоей стороны говорить так. Она твоя сестра, Луиза, и желает побыть с тобой рядом. Весьма недостойно отвечать злобой на ее любовь.
И снова это слово.
– То есть, по-твоему, она из большой любви смотрела, как меня приковывают цепями к алтарю?
– Так ты презираешь ее. Как любопытно. – Она отвела мои волосы от лица. – Возможно, будь вместо алтаря костер, ты бы вышла за нее замуж.