— Мог бы обустроиться и в спальне, — пожав плечами, хмыкнул я, — все равно она пустовала.
— Настолько далеко его нахальство пока не зашло, — ответил гном, почему-то оценивающе взглянув сначала на меня, затем на кровать. — Гм, но как знать что будет потом.
Честно говоря, я его тогда совсем не понял. И только лишь утром увидав эльфа, до меня наконец-то дошло. Эльф оказался необычайно очаровательной эльфиечкой: стройной, будто тростиночка, с гривой шелковистых, распущенных волос пшеничного цвета, прелестным точеным носиком, чувственными, алыми губками и прозрачными, светло- зелеными глазами на нежном, слегка скуластом лице. Одета она была в коричневый замшевый охотничий костюм, а обута в высокие, ладные сапожки из черной кожи с легкой, белой опушкой.
— Здравствуйте, господин Харальд, — окликнула меня красавица поздно утром, поднявшись на смотровую площадку, откуда я с удовольствием обозревал дремучие леса вокруг. — Как вы оцениваете наши старания?
— О! Великий Один! — только и смог я вымолвить в первые мгновения. Все же быстро стряхнув с себя растерянность, я горячо заверил. — Чрезвычайно высоко! Я, честно говоря, даже не ожидал, что все будет столь великолепно. Благодарю вас, леди, э — э …
— Леди Лауринэль из Дома Утренней Звезды, — милостиво сообщила моя чудесная собеседница.
— Необычайно красивое имя, — совершенно искренне польстил я, — а что оно означает?
— Горный Ручей, — ответила она, улыбнувшись. — Надеюсь, перевод с эльферона на урманский пришелся вам по душе?
— Угу, — с готовностью, мигом подтвердил я, — значение имени, прекрасно как вы сами.
— Вы совсем меня не знаете. Так что не спешите захваливать, — задорно тряхнув роскошной гривой, заметила она. — Вообще-то, я довольно вредная, несмотря на привлекательную внешность.
— Нет, не верю, — я даже закрыл ладонями уши, — леди не себя наговаривает.
С первых минут знакомства между нами возникла неожиданная, обоюдная приязнь. Ей, мне, было легко и просто, темы для разговоров возникали сами собой. Она живо интересовалась дальними, загадочными странами, но кроме Свейленда нигде больше не бывала. Я же, напротив, в чужих краях провел немало времени и потому знал о них не понаслышке. Я рассказывал, она слушала, задавала вопросы. Затем мы менялись ролями, я спрашивал о жизни в Солнечной долине, работе в Свейленде, она охотно отвечала. Касались мы и различных других тем: мировой политики, искусства, цен на зерно в Европе и Скандинавии, новомодных веяниях при дворе короля Стэна, истинных причинах возникновения некоторых войн прошлого, особенностях культуры эльфов, гномов, людей и о многом ином. Потолковать с Лауринэль было действительно приятно. Девушка обладала острым, логического склада умом, развитой интуицией и чувством легкого, изысканного юмора. — Какая же она славная, — то и дело ловил я себя на одной и той же мысли.