Да, видно, дела у меня совсем того, если даже виари подкармливает.
– Что там? – поинтересовалась Имери, когда я наклонилась, чтобы подтолкнуть корм обратно к Бэрри.
Та немедленно ткнула в него носом, подвезла ко мне по полу (весь обслюнявленный) и заглянула в глаза с выражением: «Это же тебе. Ты чего такая тупая?!»
– Меня пытаются накормить.
– Кто? – Имери чуть из кресла не выпрыгнула, пытаясь заглянуть мне за плечо.
– Бэрри.
– Твоя блохастая?
– Она не блохастая, – буркнула я, подняла корминку и сунула ее в карман шортиков. – Не называй ее так. Ее Гроу так называл.
– Не вопрос. Будет пучеглазая. Так вот, кстати, о Гроу… ты не хочешь ему об этом сказать?
– ЧТО?! – Мой вопль, наверное, услышали в соседних квартирах, даже несмотря на отличную звукоизоляцию.
Бэрри замерла на месте, Имери поморщилась.
– Единственное, что я могу и хочу ему сказать…
– Ладно-ладно, я поняла, не кипятись. – Подруга вскинула руку. – Но все-таки, если хочешь знать мое мнение, он имеет на это право.
– Имела я его право, – сказала я. – И его самого. Пылесосом.
– Опасная ты женщина, Танни Ладэ, – вздохнула Имери. – Дай ему шанс.
– Я тебя…
– Ребенку.
Нет.
Нет.
Нет.
Никакого ребенка не будет. Я даже в мыслях не называла его ребенком, я вообще старалась о нем не думать – именно по той самой причине.
– Я не прошу тебя отказаться от того, что ты задумала. – Имери посмотрела мне в глаза. Точнее, посмотрела она в зрачок видеокамеры, но получилось именно так, что мне в глаза. – Просто съезди в Лархарру. Две недели – это не так уж много, и если ты не изменишь своего мнения…
– Не изменю.
– Так вот, Танни, если ты не изменишь своего мнения, я приеду к тебе в любой день, когда ты попросишь. Я пойду с тобой, и я буду держать тебя за руку. И я набью морду любому, кто скажет, что ты не права. Я с тобой. Понимаешь? Что бы ты ни решила.
Я сглотнула. Реветь в очередной раз мне не хотелось, хотя за последние пару дней это желание возникало так же часто, как желание кидаться телефоном.
– Им…
– Это все, о чем я тебя прошу. Пожалуйста.
Я вздохнула, еще раз сглотнула и сказала уже нормально, не боясь подавиться собственным сердцем.
– Хорошо.
– Ну вот и чудненько. – Ее серые глаза радостно сверкнули.
– Им, кроме тебя, Джамиры и этого моралфага с медицинским образованием, никто не знает. Поэтому…
– И не узнает, пока ты сама не захочешь сказать. – Подруга кивнула. – Что бы ты там ни захотела сказать. Ты уже собрала сумки?
– Нет, – вздохнула я.
– Кто останется с пучеглазой?
– Тергран.
– Хорошо иметь в запасе парня, который всегда выгуляет твою виари.