— Выдумщик ты, Пашка! Какой я дъютант? Толк я свой знаю. Видишь, в избе ни соринки, над кроватью полог повесила, ни одна муха не укусит… Щи мои хвалит!
В это время дверь растворилась от решительного рывка, вошла Наталья Алгашова. Остановившись у порога, она чуть надменно и почему-то насмешливо вскинула подбородок; луч заходящего солнца кинул пламя на щеку, на полураскрытые в улыбке губы.
— Председателя ждешь? — Она села посреди избы на поставленную Аленой табуретку, вытянула стройные и сильные ноги в хромовых сапожках. — Не сказал, когда вернется?
— Без дела не задержится, — кратко ответил Павел; он видел в Наталье родственную душу, уважал за определенность действий, за неустрашимость.
Алена, ухмыляясь, на цыпочках обошла вокруг Натальи. Женщина с любопытством наблюдала за старухой.
— Что ты меня оглядываешь, тетка?
— А и красивая ты, девонька… Диво! — Алена в восторге всплеснула ладошками. — Прежде ты и не заглядывала ко мне… Что тебе пользы от бабы? Теперь в моей избенке мужик завелся. И какой мужик, милые мои! Обходительный, с руганью не кидается, не рычит, вон как Пашка Назаров… Тихо, ласково: «Бабуся… Спасибо, дорогая… Отдохни, бабуся…» Прямо душа тает от такого обхождения! Но ты, девонька, глазки на него не жмурь! От жены письмо получил нынче.
Наталья с испугом покосилась на Павла; тот опять уткнулся в окошко, делая вид, что его этот разговор не касается.
— Что мне до его жены? Я пришла по делу.
— А ты не сердись. — Алена все с тем же восхищением смотрела на женщину, ворковала: — Ты одна, не к кому прислониться, и он один… Разве я не понимаю…
Наталья вдруг растерялась, словно ее уличили в чем-то постыдном.
— Что ты тут наговорила, тетка? Зачем? — И неловко, спиной двинулась к выходу.
Алена уцепилась за рукав ее кожаной курточки.
— Прости меня, милушка!.. Не уходи!
Наталья с немым укором покачала головой, ушла. Старуха протянула с подвывом:
— И старая же ты дура, Алена! Язык твой отрезать надо и выкинуть, чтоб не болтался попусту! Обидела женщину ни за что ни про что! Дай себе зарок, Алена, молчать!..
Павел изумленно смотрел на старуху: раскаивается! Что с ней стряслось?
Алена в тонкой улыбке поджала губы и, подойдя к Павлу, шепнула на ухо:
— Люблю разгадывать человека, Паша. Страсть! Разгадаешь — как сквозь стеклышко посмотришь… По делу, говорит, пришла. Врет!
Возле избы остановился грузовик. Аребин бодро выпрыгнул из кабины, приветственно махнул Павлу кепкой, а войдя в избу, сказал:
— Завтра надо ехать на станцию за семенами.
За ним вступил и Мотя Тужеркин.
— Хорошо бы и тебе, Павел. Подберите ребят покрепче — поездка предстоит тяжелая… Пугачев даст вездеход.