2. Было бы глупо со стороны Бога позволить принести в жертву Исаака просто потому, что Авраам не прошел испытание, что скорее могло свидетельствовать о проницательности Авраама, чем об истинности его веры.
Можно быть уверенным, что Бог, зная о расчетливой натуре Авраама, знал, что Его испытание веры Авраама было не без изъяна. Тем не менее, Бог, возможно, получил удовлетворение оттого, что Авраам прошел испытание, даже если оно было фиктивным. В конце концов, оно показало, что Авраам был достаточно проницательным, чтобы предвидеть предпочтения Бога; для Бога предпринятая попытка принести Исаака в жертву была лучше, чем открытое неповиновение. Это могло также впечатлить остальных, что Авраам был нескучным человеком, и, если нужно, мог выполнить немыслимое.
Но теперь я рассматриваю заботящегося Авраама, который в противоположность тому, что произошло, предпочел бы не приносить Исаака в жертву, если Бог мог бы отменить приказ. Ведь если бы Исаак был спасен, наличие сына, травмированного знанием того, что его отец был готов пожертвовать им, вряд ли привело бы к теплым и любящим отношениям между отцом и сыном. А если бы Исаак был убит, Авраам, возможно, был бы раздавлен виной, что мог бы спасти своего сына, если бы действовал по-другому.
Мне кажется, у Авраама вполне могло получиться отказаться принести Исаака в жертву. Во-первых, угроза Бога никогда не была явной, у Бога не было большой нужды сохранять свое лицо. Во-вторых, Бог выразил желание прислушаться к мольбе Авраама за Содом и Гоморру и дать им отсрочку, даже если в итоге в этих городах не нашлось достаточно праведных жителей, чтобы их стоило спасать.
Я думаю, что Бог был бы более отзывчив на мольбу за невинного ребенка, чем за испорченных жителей Содома и Гоморры, даже если Бог и не хотел, чтобы Авраам ослушался Его. С моральной точки зрения отказ Авраам доказал бы, что у него есть храбрость отстаивать то, что представляет для него чрезвычайную ценность — так же как и Моисей, который хотя и был разгневан на израильтян, сотворивших золотого тельца (раздел 5, 6), боролся за их выживание. Но мне приходится признать, что Авраам был не Моисей, о котором было сказано, что «никогда больше не было пророка, подобного Моисею» (Второзаконие 34:10).
Игра с проявлением заботы и предпочтения, на которых она построена, предполагает, что отказ Авраама не стал бы катастрофой ни для него, ни для Бога. В противоположность тому, что случилось в одной из самых душераздирающих ситуаций, с которой только мог столкнуться персонаж иудейской Библии, я полагаю, что могло случиться и обратное. Если бы Авраам действительно был заботливым отцом — и это огромное если, — он мог бы (рационально) не обратить внимания на неявную угрозу Бога, или помолиться за жизнь Исаака, что, несомненно, усилило бы его уже внушительную репутацию как старейшины иудеев.