В этой игре я предположил, что Бог ввел в мир человека со свободной волей и с истинной мотивацией; и это лучше удовлетворило Его потребность в похвале и уважении, чем другие альтернативы. Но это было рискованно: человек, наделенный свободой, мог не устоять перед мировыми соблазнами и действовать свободно — особенно, как и хочет Бог, в сложных обстоятельствах. Однако, если Бог также желал избавиться от скуки, создавая мир менее предсказуемым и, следовательно, более волнующим и вызывающим, как аргументировал Колаковски, тогда, возможно, и стоило пойти на риск избавить человека от ниточек марионетки.
Уже после сотворения весь риск, связанный со свободно действующими библейскими персонажами, быстро сказывается и на Боге. Ограничения свободы, которые для Бога вполне рационально установить, немедленно преступаются Адамом и Евой. Игра с искушением, разыгранная между змеем и Евой, устанавливает рациональность последующей капитуляции Адама. В конце концов, игра с наказанием показывает, что Адам и Ева должны признать вину — умоляя рассмотреть смягчающие обстоятельства — а Бог должен наказать, но не убить их.
По моему мнению, игры, которые я анализировал в этой главе, обладают существенными чертами различных конфликтов в самом начале и логически перетекают друг в друга. Не только их игроки пересекаются, но и сами игры также пересекаются во времени; одна игра не обязательно заканчивается прежде, чем начинается следующая. Например, вполне логично предположить, что, когда Ева играет со змеем, она также думает о будущей возможности разделить плод со своим мужем и о возможном наказании, которое она может понести. Тем не менее, я смоделировал эти положения в разных отдельных играх.
Это разделение игр оправдано, как и любое теоретическое упрощение сложной социальной ситуации, в которой не все параметры определены или известны. Анализ демонстрирует, что стратегическая ситуация в самом деле сложная — действительно более сложная, чем предлагают большинство традиционных толкований истории Адама и Евы — что, я полагаю, определяет необходимость установления рамок, в которых анализ Библии может выполнятся систематически.
В этой истории, как и во всех последующих, я не пытаюсь предложить окончательное мнение по поводу того, как и почему игроки действовали так, как действовали. Бесспорно, существуют другие вероятные рассмотрения этого вопроса с точки зрения теории игр, включающие не только различные предположения о предпочтениях, но и различные предположения о сыгранных играх и их последовательностях. Трудно придумать пример однообразия в любой последующей организации социальной реальности.