– Потому что я знаю, что он скажет.
И тут Хантер оглянулся, и я практически услышала, как тумблеры в его голове щелкнули, вставая на свои места: правило номер четыре – нельзя оставлять пару в одиночестве.
«Нет, пожалуйста, не смей, – с отчаянием подумала я, – оставь свою пару в покое». Но он уже извинился и стал пробираться к нам.
– Папа, сделай что-нибудь, – прошептала я. – Все что угодно…
И тут Хантер подошел.
– Хочешь потанцевать, Меган? – предложил он.
– На самом деле, Хантер, тебе не нужно танцевать со мной. Я знаю, как я выгляжу.
– Но я правда этого хочу.
Я со вздохом поставила свой бокал. Зато я не хотела. Занятия на уроках не изменили мое мнение о том, что бальные танцы глупы и давным-давно устарели, так что эту часть вечера я бы с удовольствием пропустила. Особенно сегодня.
– Ну что ж, тогда спасибо, – сказала я и грустно посмотрела на папу, только чтобы увидеть, как он улыбается и поднимает свое пиво в фальшивом приветствии.
Выйдя на танцпол, Хантер схватил меня, как лестницу, и принялся с яростью вальсировать. «Эй, помедленнее, парень, у меня, может быть, черепно-мозговая травма», – подумала я, пока мы кружились по залу, но Хантер не обращал внимания на мои страдания.
– Зак и Эндрю – деловые партнеры, – сказал он, задыхаясь от волнения. – Ходят слухи, что они помолвлены.
– Зак и Эндрю помолвлены? – Мои мысли спутались.
Мы пролетели мимо танцующих Джулии и Зака, а затем мимо Лорен и Эндрю. Я сосредоточилась на горизонте, молясь, чтобы это избавило меня от тошноты. Теперь я еще больше сожалела о своем безумном решении смешать выпивку с лекарствами.
– Нет, конечно. Эндрю Гейдж и Лорен Бэттл, – со вздохом объяснил Хантер.
Помолвлены? Я задумалась. Эндрю может быть красивым и иногда остроумным, но он, должно быть, совершенно не в себе, если хочет провести остаток жизни с этой гарпией.
– Его прадед был стальным магнатом… Но ты, наверное, знаешь, – продолжал Хантер. – А его отец был советником президента Клинтона. Он умер несколько лет назад и оставил после себя целое состояние. Его мать практически королева Нью-Йорка. Она дружит со всеми и постоянно появляется в журналах. Даже ее собака, Митци, известна. Они ходят на прогулку по Центральному парку с телохранителем.
– Могу себе представить! – сказала я, но Хантер снова полностью проигнорировал мой сарказм, все еще погруженный в фантазии о жизни семейства Гейджей.
– Я дал ему свою визитную карточку, – продолжил он. – Как думаешь, этого достаточно?
– Я уверена, что да. – Врать Хантеру становилось привычкой.
– Я думаю, все прошло хорошо, – обеспокоенно сказал он: бедняга явно возлагал большие надежды на эту встречу.