Посёлок Зайцево… Скоро его практически сравняют с землёй. Интернет обойдут многочисленные фото разрушенной школы. На одной такой фотографии виден учебный плакатик из кабинета химии и биологии — «Эвглена зелёная»… Эвглена — на полуразрушенной стене… Ученики дочери рисовали. Памятник воинам-освободителям во дворе школы покроется шрамами от многочисленных осколков, но выстоит.
Пострадает и мемориал за речкой Бахмутом, где каждый год ко Дню освобождения Донбасса проходили торжественные линейки…
Вышла старушка Вера Терентьевна.
— Всю жизнь тут отпахала, — проворчала она. — Вот уж не думала, что снова воевать придётся!
Бабушка обожала свой огород и внуков, тоже когда-то учившихся в школе, от которой теперь осталась бетонная коробка.
— Что делать будем?
— Стоять! Насмерть! Нам-то уж всё равно! Не волнуйся, Андреич, я всех соберу!
А впереди было очень значимое… Едва ли не главное.
Саур-Могила.
Как мало холмов в Донецкой степи! Она, конечно, не ровная, как столешница. Скорее, волнообразная. Курганы ещё иногда попадаются. Возможно, под ними спят скифские воины. Иногда археологи находят рядом с останками — не золото, нет, мечи, наконечники стрел. Посуду. Бусы. Под Макеевкой даже обнаружили могилу жрицы — или ведуньи? У неё было бронзовое полированное зеркало. Огромная по тем временам редкость. Наверное, хозяйка предсказывала будущее. Что видела она в том зеркале, что могла предугадать?
Вряд ли это были наши предки. Племена кочевые, прошли и ушли. Но, может быть, они всё же считали своими земли, по которым кочевали?
А Саур-Могила гордо возвышается над равниной. Она здесь — царица. Ключ от Донбасса.
И хоть основной обелиск мемориального комплекса отливали в Киеве, по проекту киевских же архитекторов, пилоны и горельефы, изображающие реальных героев — артиллеристов, пехотинцев, танкистов, изготовили всё же здесь, на родине. На Макеевском трубно-механическом заводе. Из железобетона и гранита. Значит — тоже огнеупорные!
И лежат под мемориалом две сотни неизвестных воинов. Прорвавшие оборону Миус-фронта и овладевшие высотой. Положившие начало освобождению Донбасса. Сто тридцать два были захоронены после войны. Останки ещё восьмидесяти найдут уже после разрушения комплекса.
— Мы встанем, — отвечали они. — Встанем снова. Насмерть. А как иначе?
— И мы встанем, — раздались другие голоса. И ещё… и ещё…
— А про нас забыли?
Это услышали про беду воины, павшие в битве на Калке. И пришли из дальней тьмы.
— А мене чи візьмете? Чи прокленете?
— А это кто ещё?
— Та Сава ж я, казак, тезка Могили нашої. А це брат мій, Леонтій. Ми звідси татар відганяли! А тепер…