— А как же отработка моих возможных связей с криминальными элементами из числа Высших, возможное соучастие…
— Ланс, ты совсем дурак? У меня к тебе вопросов нет. А вот у Безопасности наверняка будут. Тебе хочется с ними общаться?
— Если честно — не очень, — признался я.
— Так какого ты тут шутки шутишь? Убирайся.
— Спасибо, Поллак, — искренне поблагодарил я, смерил орка взглядом, прикидывая, уместно ли будет поговорить с ним о возвращении моего револьвера, решил, что сейчас это будет несколько неуместно, и направился к машине.
— И не вздумай уезжать из города! — крикнул мне в спину Поллак. Я с кислой рожей покосился на браслет, красующийся на запястье, и в сердцах хлопнул дверью машины.
* * *
Приехав домой, я сделал себе кофе, взял пепельницу, и развалился в кресле, закинув ноги на журнальный столик. Настроение ни к черту. Вообще, мне хотелось совсем не кофе, взгляд все чаще останавливался на закрытой дверце бара, но я, все же, смог себя пересилить.
Грумли мертв. Когда я окончательно осознал, что это означает, меня охватила легкая паника. Раздери меня тролль, как теперь узнать, что со мной происходит? Ладно, если бы все ограничилось отражением заклятия Изадриэль и больше не проявлялось, но слишком свежи воспоминания о вспышке в ангаре, разбросавшей гоблинов. И к кому мне теперь с этим идти? К Сопротивлению? К Отступникам? К Высшим? Ни те, ни другие, ни третьи доверия у меня не вызывали. Да уж. Так себе ситуация.
Не выдержав, я встал и налил себе виски на два пальца, сходил на кухню, добавил льда, и вернулся в кресло. Ладно. Нужно попытаться включить голову.
Я достал из кармана небольшой потрепанный блокнот в потрепанной кожаной обложке. Надеюсь, господа полицейские не обидятся на то, что я забрал его с места преступления. Впрочем, их не может обидеть то, о чем они не знают.
Этот блокнот я постоянно видел у Грумли, он все время таскал его во внутреннем кармане жилета, записывал туда долги, приходы, расходы, черкал какие-то формулы, что-то писал, разговаривая по чарофону. Логично предположить, что есть шанс, хоть и небольшой, покопавшись в записях, получить хоть какую-нибудь зацепку, которая поможет пролить свет на его убийство.
Отхлебнув из стакана, я уселся поудобнее, настроился на вдумчивое изучение записей, открыл блокнот… И застонал от осознания собственного идиотизма.
Видимо, на мои мыслительные способности повлиял стресс от смерти Грумли. Другого объяснения я не видел. Ибо, чтобы стащить с места преступления гномий блокнот, не подумав, что все записи в нем будут (какая неожиданность!) на гномьем, нужно быть воистину идиотом.