— Наташа-а-а, посиди возле меня, куда ты всегда убегаешь? Я ж целый день одна…
Наташа считала долгом своим — хорошим уходом задержать родного человека на свете — возможно дольше, но уже ей трудно было вспомнить — кто сама она? Только ли тяжкий труд её доля?
Ни в одной экспедиции она так не уставала. А падать нельзя. Впереди ещё марафон на много лет. Как выдержать? Она и не выдержала бы, если бы не…
Пройдёт ещё около часа, сотрудники начнут собираться домой, а Наташу на углу будет ждать машина.
А началось всё — кто бы предсказал? Её послали написать статью о только что отстроенной больнице. Здание получилось одним из лучших в городе, и прославить его можно было, не кривя душой.
Не обошлось и без смеха. Рассказывали — новую хирургию посетил сам губернатор, прошёлся по этажам, заглянул в уютные маленькие палаты. — А почему телевизоры так неудобно поставили? Больным, наверное, плохо видно… С тех пор следить, чтобы телевизоры стояли у больных под самым носом — сделалось такой же важной задачей сестёр, как и выполнение медицинских назначений.
В приёмном покое молоденькая сестричка выдала Наташе голубые бахилы, и она отправилась на второй этаж ждать главного. Как и везде, здесь была своя иерархия — никто не решился бы и слова сказать без верховного благословения.
Коридор был пуст. Из столовой последние пообедавшие тянулись осторожными шагами недавно прооперированных.
В ординаторской был только один врач. Он писал быстро, заполняя страницу за страницей, и время от времени вздыхая — видно, труд этот не любил. Поднял на неё взгляд.
Наташе он показался мальчишкой. Светлое, чистое лицо, голубые глаза…
— Вам…
— Евгения Леонидыча…
— Сейчас будет, подождите.
Чувствуется, он был рад, что посетительница — не к нему, и можно продолжать — и поскорее отделаться от нелюбимой работы.
— Саша, готов? — заглянула в дверь ещё одна сестра. Какие они здесь все молодые и красивые…
— Вам сейчас идти оперировать? — решилась спросить Наташа. — И… как вы…не волнуетесь?
Ей показалось, он едва не хихикнул в ответ на глупый вопрос:
— Борюсь душевным трепетом.
Потом пришёл главный, и долго, обстоятельно рассказывал Наташе про дела больничные. Хорошо, что она взяла вторую кассету для диктофона. Главный ей не понравился — обаяния в нём было ноль целых фиг десятых, и любви к своей профессии столько же. Вот хозяйственник из него, наверное, был неплохой — он никак не мог закончить перечислять, что еще надо купить для больницы. Под конец, однако, он сам утомился от своих монологов, и откровенно обрадовался Наташиному кивку.