* * *
Глядя, как пара дюжих стражников легко уносят наш улов, прихваченный к шесту завязками из всё той же старой черемши, Бяка всхлипнул:
– Большая рыба была. Теперь рыбы нет.
– Ты не рад, что мы получили новое жильё и двухразовое питание?
– Я сейчас себя съесть готов.
– И когда здесь ужин горнякам дают?
– Они с поста в сумерках возвращаются. Но кормить раньше начинают.
– Сильно раньше?
– Несильно.
– Тогда нескоро, – прикинул я, взглянув на солнце.
– Опять черемшу жевать придётся, – вздохнул Бяка. – Горькая она. Надоела очень.
Поморщившись, я покачал головой:
– Нет, эту горечь мы сегодня жевать не станем. Купим нормальной еды у Сома.
– У тебя есть, чем платить?
– Конечно же, есть. Я ведь сказал купим, а не украдём. Пошли.
* * *
Сом на месте не обнаружился, дверь его была закрыта. Искать сердитого торгаша не стали, направившись в трактир. Здесь нам за пару малых символов ци удалось озолотиться. Пласт вчерашнего жаркого из кабана, краюха хлеба, большой кусок сыра, пара небольших ломтей сала с прожилками мяса, вязанка полосок вяленой оленины и даже уголок медового пирога.
Сорить деньгами я не хотел, но у желудка имелось иное мнение. Во мне будто прорва разверзлась, требуя всего, что тут есть, да побольше. Я за неделю раньше не отправлял в желудок столько, сколько сейчас готов смолотить за раз.
Только дайте.
От вида такой роскоши у Бяки, привыкшего к пустой каше и горькой черемше, случился паралич речевого аппарата. В том смысле, что ел он молча, не пытаясь хоть слово вымолвить. Меня тоже на разговор не тянуло. Неспешно жуя, я вглядывался в себя, проводя сложнейшие в своей жизни расчёты.
Я прикидывал, что и как сейчас начну менять в той надстройке, которую телам аборигенов предоставляет ПОРЯДОК.
А свалилось на меня столько, сколько некоторым за всю жизнь не светит увидеть. Количественно я, может быть, загибаю, зато по качественной составляющей не поспоришь.
Итак, из чего, собственно, состоит эта самая надстройка ПОРЯДКА? Для удобства её можно разделить на четыре блока.
Первый – ступени просветления. Своего рода уровни игры под названием Рок. С ними всё просто – это простые фляжки, в которые по очереди заливается ци. Как только заполняется до верху одна из них, получается плюс одна единичка, и ты тут же оказываешься на следующей ступени.
Второй блок – атрибуты. С ними сложнее. Изначально на одной ступени можно получить шесть единичек. Каждая единичка – своего рода аналог вместилища ци, только заливается не этой вездесущей энергией, а знаками атрибутов. Плюс, по каждому атрибуту отдельно фиксируется, сколько именно единичек знаков на него затратил. Потому что ёмкости всего, что есть в «надстройке» могут изменяться в процессе самосовершенствования. Кушай специи и делай прочие дела, и вместо исходных десяти единиц, полагающихся на один атрибут, он сможет расшириться до пятидесяти. Это максимум, который можно заработать обычным путём, и достичь его трудно. В итоге развитие атрибута усложняется, но человек, у которого они задраны до небес, в Роке способен творить такие чудеса, которые только киношным суперменам доступны.