— Нет. Просто хотел полюбоваться вашим прекрасным камином.
Он будто окаменел. До него дошло. Я с удовольствием наблюдал, как бледнеет его лицо.
— Красивый камин, — сказал я, присев возле него. — Красивая тюрьма для огня. Только вот штука: в тюрьме не хватает одной стены. Это, конечно, ничего не значит, ведь магов Огня не существует. И всё-таки, если представить, что один из них окажется здесь… Ему достаточно будет сказать одно слово, и огонь вырвется из тюрьмы. Миг — и род Кенса обезглавлен. Жуткая мысль. Не даром всех магов Огня истребили. Держу пари, это были жестокие ребята, и они никому не спускали подлостей. Допустил бы маг Огня, чтобы при нём мужчина избивал беззащитную девушку? Вы как считаете, господин Тарлинис?
Он молчал, но я чувствовал его взгляд. Испуганный и злой одновременно.
Я встал, чувствуя себя слабым и беспомощным, бесконечно уставшим. Чтобы скрыть это, я направился к двери, но, прежде чем выйти, остановился.
— У вас прекрасная дочь, господин Тарлинис. Мы с ней будем учиться в одной академии, и я бы хотел, чтобы она как можно чаще выглядела счастливой. Надеюсь, с вами не приключится ничего плохого. Закрывайте на ночь камин, берегите себя.
Тарлинис молчал. А я вышел, чувствуя себя героем. Несмотря на то, что усталость валила с ног, а тело сотрясала крупная дрожь, мне хотелось прыгать и петь. Я был победителем!
Я властным жестом отбросил одеяло с Натсэ. Она вздрогнула и вся сжалась, обняв меч.
— Х-х-хозяин, что вы делаете? — пролепетала она.
— Это тебе не понадобится. — Я отобрал у неё меч, не встретив даже слабого сопротивления.
Мои руки коснулись ног Натсэ, поднялись выше, вцепились в резинку пижамных штанов.
— Прошу в-в-вас, хозяин, — задыхаясь, шепнула Натсэ. — Будьте со мной нежнее, я никогда прежде…
Я поцеловал её в губы, обрывая поток бессмысленных слов. Потом медленно стянул с неё штаны, наслаждаясь тем, как мягкая ткань скользит по гладкой коже. Верхнюю часть пижамы Натсэ сняла сама и замерла в ожидании, её черные волосы разметались по белоснежным простыням.
Когда я уже потянулся к ней, она вдруг выставила передо мной указательный палец.
— Постойте, хозяин. Мы же не можем начать без неё.
— Без кого? — не понял я.
Натсэ посмотрела мне за спину. Я обернулся. В дверях стояла Авелла. Я смутился, попытался было прикрыться, но вдруг заметил, что пальцы Авеллы расстегивают пуговички ночной рубашки.
— Вы такой храбрый, господин Мортегар, — проворковала она. — Такой отчаянный. Позвольте мне хоть немного отблагодарить вас…
Она приблизилась к кровати, забралась на неё с ногами и одним движением сняла ночнушку.