Так что я Сташека не торопила.
– Да, – наконец сказал он. – Поэтому я тебя и задержал. Я хочу помочь.
– Сара, – задумчиво протянула я, – ее руки… новые способности… Ты так легко это определил? В смысле она же сказала, что порезалась о стекло, когда вылезала в окно? Разве нет?
– Не я, прибор показал, – сдержанно ответил Сташек.
У меня язык прилип к гортани. И слава богу, иначе б я забормотала: «А я? А меня тоже?.. А что со мной?» Ну или что-то в этом роде.
– Регина, я могу помочь, – напомнил Сташек.
Я сглотнула, и мне полегчало. Так, надо взять себя в руки и задать правильные вопросы, а не нести всякий панический бред.
– Ты сказал – в бою, – просипела я. – Что за слово такое странное? Почему? Не было никакого боя.
– Был, – сказал Сташек. – Я это вижу. Повреждения не только физические, но и энергетические. Ты дралась с вампиром.
– Чудесно! – скрежетнула я зубами. – Что еще?
– Это все, – ответил Сташек.
– Хочешь, чтобы я призналась, что билась с вампиром? – разозлилась я.
– Можешь не признаваться, – пожал плечами Сташек.
– Что-то ты слишком много видишь, – подозрительно прищурилась я. – Березин знает об этих твоих способностях?
Сташек вздохнул и присел на краешек стола. Помедлил. Никто не хочет быть заложником своего дара. Я его очень хорошо понимала.
– Нет, – ответил он. – И то, что я целитель, в моем личном деле не указано.
Он посмотрел мне в глаза. Ха. Типа откровенность за откровенность.
– Ладно, – сказала я. – Но ты ведь понимаешь, что если я выжила в схватке с вампиром, то и исцелиться смогу сама? Мне уже гораздо легче.
Сташек хмыкнул:
– Конечно, сможешь, дня через три-четыре. А я сделаю это за три минуты.
Я недоверчиво фыркнула и выставила последний барьер:
– А с чего вдруг такая настойчивая забота? Только не говори, что это пылкое желание целителя помогать людям, иначе бы ты его в досье обозначил.
Сташек улыбнулся – впервые с тех пор, как мы познакомились, я не могла не признать, как хороша у него улыбка.
– Мне любопытно, – шепнул он, и я поверила.
– Тебе нужно прикосновение? – спросила я, уже соглашаясь и разворачиваясь к нему спиной на стуле.
Он кивнул:
– Так будет проще, раз ты все равно рядом.
Что я могу сказать в свое оправдание? Я чертовски устала за эту ночь и уже плохо соображала – это раз. Плечо начинало меня доставать, и покончить с этим за пару минут показалось мне весьма соблазнительной идеей – это два. А в-третьих, я всего несколько часов как стала… кем же я стала? Ну, скажем, магом, и совершенно пока в этой профессии не разбиралась. Так и получилось, что я позволила Сташеку приблизиться ко мне. Я глянула на него через плечо: он слегка мне улыбнулся, чтобы ободрить, прикрыл глаза и очень легко, практически невесомо прикоснулся. Я бы сказала: возложил руки, но это как-то слишком патетично. С его ладоней пошло тепло, оно становилось все интенсивнее, и я, несмотря на весь свой критический настрой, не могла не оценить красоту и мощь его энергии. Словно зазвенели все клеточки моих тел: физического и эфирного, оживая, восстанавливаясь, выправляясь, и стало так легко и так правильно, что я совершенно расслабилась. Да, расслабилась как последняя дура. Откуда же мне было подумать о щитах и о том, что их надо выставлять или снимать? В общем, я полностью открылась. И то, что было в Сташеке, и то, чем он был, нашло то, что было во мне, и даже то, чем я была.