– Ну смотри у меня, оправдай. Если я плачу за Стэнфорд, ты уж будь добра соответствовать.
Справедливо отметить, что меня ни разу не похлопали по спине ни за учебу до глубокой ночи, ни за подготовительные курсы к SAT, ни за часы, которые я корпела над вступительными сочинениями. Мой отец уже сосредоточился на том, что я буду делать со степенью, которую еще не получила, – за полгода до того, как нога моя ступила на территорию студгородка на первом курсе.
Оглядываясь назад, скажу так: если бы мои детские плечи осыпали чуточкой похвал, это, возможно, помогло утихомирить кое-каких бесов с пронзительными, завораживающими голосами, о которых говорят мои многие китайские и китайско-американские друзья. Эти паршивцы вцепляются тебе в ключицы и нашептывают, как сказала Аманда: «Ты недотягиваешь, ты недотягиваешь, всегда найдется тот, кто трудится больше, у кого лучше получается».
Теперь у меня есть преимущество возраста и раздумий задним числом, и я знаю, что не всякий миг любого дня следует тратить на достижение чего бы то ни было (хотя я уверена, что, по крайней мере, четверть миллиарда китайцев со мной бы не согласились).
Впрочем, я знаю, что обычно работаю больше очень и очень многих, особенно если задача кажется нерешаемой. Возможно, в этом у меня преимущество, поскольку никогда я не имела ангела самооценки, выданного, чтобы сидел у меня на плече, который нашептывал бы мне милые утешения. Успех сводился к простому уравнению, и при целеустремленном упорстве я всегда могла покорить вершину.
Я почти всегда радуюсь, что мы дали Рэйни возможность выучить этот урок.
Мы не предполагали, что его учителя станут пихать в него яйца насильно, запирать одного, угрожать или применять к нему всякие прочие сомнительные методы, на которые сами китайцы смотрят косо. Но наш сын выжил. Он упорный, стойкий парень, и испытания его воодушевляют.
В том числе и стоматологические.
– У Рэйни четыре дырки, – объявила доктор Ни На, дама немногословная, если не считать тех слов, которые я слушать не хотела бы. – Две такие большие, что ему, возможно, придется удалять нерв.
– Но Рэйни же всего пять, – промямлила я в стоматологическом кабинете, вознесенном на высоченный этаж над Шанхаем. – Это же молочные зубы, они все равно выпадут.
Но их надо сохранить, не уступала доктор Ни На, пока под ними зреют коренные.
Аитут же насторожилась.
– Вы уверены, что этот стоматолог не просто деньги вымогает? – возопила она, когда я объявила приговор.
За несколько месяцев до этого нашааирассказала нам, как делаются в провинции аборты: – В Китае, если не хочешь ребенка, катаешься на велосипеде, бегаешь и плаваешь, – сказала она, энергично дергая руками и ногами.