Разумеется, Китай в попытке воспитать целый народ патриотов – страна не первая и даже не самая рьяная. Многие американские студенты ежедневно поют государственный гимн, а 4 июля празднуется День независимости США от Англии, это национальный праздник – парады, барбекю и патриоты с флагами наперевес. В Индии люди обязаны вставать под звуки государственного гимна перед любым кинопоказом; многие кинотеатры в Таиланде крутят перед основным сеансом видеоролики из жизни тайского короля, а публике полагается стоять. Студенты российских вузов вынуждены терпеть ежегодные военные сборы, а нечто подобное Народной освободительной армии устраивают и для китайских школьников всех сортов.
Вот соображения ученого Джоэла Уэстхаймера:
Если зайти в школу в минуту выражения патриотизма, как понять, в тоталитарном ты обществе находишься или в демократическом? И в тоталитарной стране, и в демократической учащиеся, бывает, поют государственный гимн. И там и там в актовом зале школы звучат какие-нибудь «гип-гип-ура» в честь родины. Флаги и символы национальной гордости можно найти в школе и там и там на каждом углу. И те, и другие учащиеся, случается, соблюдают минуту молчания в память о военнослужащих своей страны, погибших в бою.
Различие же вот в чем: Китай исключительно бессовестно – и неприкрыто – применяет систему образования как метод управления страной. Когда продемократическое движение «Оккупируй Центр» парализовало Гонконг на семьдесят девять дней, пекинское правительство быстро перевело стрелки на недостаток патриотического воспитания в гонконгской школьной программе. «Очевидно, что с образованием в Гонконге всегда были проблемы», – сказал бывший заместитель представителя Гонконга Чэнь Цзоъэр. И далее Чэнь прописал средство в виде «национальной безопасности и суверенитета», чтобы предотвратить рост «пагубных сорняков» – так он назвал студентов, участвовавших в мирной сидячей забастовке.
План подпитки патриотизма распространяется и на колледжи. Китай – одна из немногих стран в мире, где в программе высшего образования есть политические предметы, а содержание их курсов диктует Коммунистическая партия.
На мой взгляд, подобный топорный подход несколько не соответствовал положению дел в действительности, поскольку китайцы получают все более широкий доступ в интернет, не говоря уже о том, что такая политика противоречит здравому смыслу. В особенности меня поражало, как китайское руководство способно развивать в народе критическое мышление – такова одна из многочисленных текущих потуг на реформы, – одновременно продолжая гнуть патриотическую линию? Я обратилась за ответом к пекинскому ученому Се Сяоцину.