Император, явно не ожидавший такого исхода, тем не менее, взял себя в руки, встал с ложа и произнёс:
— Подойди сюда, победитель! Я дарю тебе свободу, хотя и знаю, что ты убьёшь ещё многих моих воинов. Но мое слово закон. Поэтому тебе дадут коня и проводят до границы. Я сказал! — и он сел под овации зрителей.
Это был поступок воина и правителя. Псы Морки были не только врагами Империи — они были заклятыми врагами всех народов и отпускать на свободу такого опасного воина вместо того, чтобы, уничтожив его, хоть ненамного уменьшить их количество. Впрочем, было еще не поздно — никто и никогда еще не встречал пленников отпущенных на свободу. Может они с тех пор сторонились границ Империи, а может быть и так что за одним из поворотов дороги ждали освобожденных тяжелые арбалетчики…
Все ждали, что заговорит Пес Морки, но он лишь посмотрел в глаза Императору, сплюнул на кроваво — желтый песок и отошел на пару шагов назад. Тут он встретился взглядом с Торкелом, черты лица его исказились ненавистью, и он провел ребром ладони себе по горлу. Затем ударил себя в грудь кулаком и произнес:
— Кланси — Ацера!!!
Толпа взревела от негодования к неблагодарному варвару, а император переглянулся коротким, но красноречивым взглядом с одним из гвардейцев.
Пес Морки покинул арену, и празднование продолжилось, но у Торкела в груди горел огонь — вызвавший его симпатию Пес бросил по неизвестной причине вызов именно ему, хотя на трибунах было гораздо больше других лиц, к которым он имел более веские основания питать ненависть. От всего этого на душе у него остался неприятный осадок и ощущение, что они еще встретятся с ним…и не за кувшином вина…
Далее было ещё много разных представлений вроде дуэли на луках или боёв колесниц.
Но самое интересное было припасено на конец празднества. И тут пришел черед удивляться Айслину.
На залитую кровью арену, с которой только что унесли последнего из погибших, вывели зверей.
Кого тут только не было! Знаменитые коттеронские буйволы страшные в своей ярости, ксаторские львы в холке достигающие высоты роста человека, омерзительно уродливая гранга, рубиновые гарпии, вуднунгские громотопы и даже орлев…
Зверей — пока бывших на цепях — распределили по краям арены. Их обслуживала группа магов Гильдии, следивших, чтобы они не бросились в атаку раньше времени. На орлева даже наложили заклятье, не дающее ему взлететь.
Глашатай только собирался протрубить начало, как вдруг Айслин вспомнил как кормил вот этого самого орлева, тогда, ещё до штурма Этарона.
— А я говорю, он падет первым, не умея летать — его просто затопчут, — подливал масла в огонь азартный Сауруг уже проигравший несколько ставок заключенных им с соседями по трибуне и теперь надеявшийся отыграться.