И только тогда Имхотеп узрел Эвелин. Оказывается, эти пустые черные глазницы действительно могли видеть. Отвратительное лицо Имхотепа скривилось от ярости:
– Так это она!
От этого исполненного ненависти крика где-то вдалеке задребезжали стекла в витринах музея.
– Совершенно верно, это женщина О’Коннелла, – заметила Мили и таинственно усмехнулась, что придало ее лицу хищное кошачье выражение. – Я знала, что тебе будет приятно посмотреть на то, как она будет умирать.
Мила щелкнула пальцами, и несколько мужчин в красных тюрбанах направились к Эвелин. Они слегка приподняли каменную плиту, на которой лежала несчастная женщина, и вынесли ее вперед. Миссис О’Коннелл опять попыталась освободиться от веревок, и снова у нее ничего не получилось. Но зато теперь она хорошо видела, куда несли ее слуги этой ужасной женщины. Плита приближалась к открытому саркофагу, внутри которого бушевало пламя, и его языки вырывались наружу, словно в нетерпении ожидая предназначенную жертву.
– Боже милостивый, – прошептали Эвелин. Глаза у нее тут же защипало от дыма, а голова наполнилась тяжелым гулом, какой можно услышать только в крематории.
Эвелин торжественно пронесли мимо Имхотепа, который тут же оскалился на женщину и произнес на древнеегипетском языке:
– Преисподняя уже ждет тебя.
Эвелин приподняла голову и закричала в ответ, используя все то же наречие:
– Я обязательно еще раз загоню тебя в могилу, чудовище! Обязательно!
Плиту поднесли к саркофагу, где полыхало пламя.
Смотритель Хафис склонился над Эвелин и улыбнулся ей так же зловеще, как это сделал чуть раньше сам Имхотеп.
– Но прежде мы сами отправим тебя туда же! – пообещал он.
Языки огня вырывались из каменного гроба и тянулись к бедной женщине. Они окрашивали ее тело в оранжевый цвет, будто какое-то чудовище открыло дверцу печи, собираясь изжарить Эвелин заживо.
– Сожгите же ее! – прогремел властный голос Имхотепа.
Мила в восхищении наблюдала за происходящим. В этот момент где-то за стенами величественного музея раздался громовой раскат, будто сам Бог грозно щелкнул с небес своим бичом.
Мужчины в красных тюрбанах наклонили плиту, чтобы Эвелин соскользнула с нее прямо в пылающую пасть саркофага. Однако женщине повезло, и она умудрилась скатиться с камня в сторону. И не успела коснуться пола...
...как очутилась в объятиях Рика!
Облегчение, любовь, и еще сотни самых разных эмоций охватили мужа и жену, когда Рик увлек Эвелин в относительно тихий и безопасный уголок подвала и бережно опустил на пол.
В ту же минуту откуда-то сверху донеслись выстрелы.